— Расскажи мне что ты узнал об убийстве моего отца? Как здесь замешан Орлов? Почему их интересуют папины тайники?
— Расскажу, только сперва ты ответь мне на вопрос. Идёт?
Она кивает. Отложила вилку в сторону, замирая в ожидании вопроса. По королевской осанке легко определить степень ее напряжения.
— Почему ты просто не отказала мне? Не сказала прямо, что просто не хочешь быть рядом? Зачем выдумала причину, что я бандит, преступник?
Этот вопрос крутится в моей шальной голове с той самой секунды, как я узнал правду об ее отце. Задать его, означает наступить на горло своей гордости и самолюбию. Заткнуть за пояс эго. Но она не сможет вывернуться, ей придётся открыть карты.
— Прости, боюсь я не совсем тебя понимаю…, - выдыхает, качая головой из стороны в сторону. Черт возьми, как же все правдоподобно.
— Глупо было надеяться, что я не узнаю кем был твой отец. Просто не понимаю, зачем водить меня за нос? Это женские игры такие?
Она берет бокал шампанского и осушает его до дна. Смотрит на меня рассредоточенным взглядом, кажется, совершенно не понимает о чем я.
— Кем был мой отец? — так тихо шепчет, что я скорее прочёл эту фразу по ее губам, нежели услышал.
Ее искренность меня насторожила. Выдержал паузу, просчитывая вероятность того, что она не знала такую важную деталь о своём отце. В голове, конечно, укладывается плохо, но ее реакция не похожа на игру. Чужая семья — потёмки. Скрыть от неё правду не выйдет, все равно узнает.
— Мы чем-то похожи с твоим отцом, — пытаюсь подобрать слова помягче. Получается отвратительно, она только сильнее хмурит изящные бровки.
— Скажи как есть. Я так устала от незнания…
— Адель, он был главой русской мафии здесь.
Она немым движением открыла и закрыла рот, крепко ухватившись за угол стола. Некоторое время она смотрела в одну точку, переваривая информацию, в которое я старался даже не дышать. Детское представление об ее семье только что рассыпалось. Рухнул воздушный замок принцессы, в котором отец был прекрасным королём.
— За что его убили? — уверенный тон, обёрнутый в сталь.
— У Разумовского с Орловым на двоих был контрольный пакет акций в фармацевтической компании. Они запустили новый исследовательский проект по разработке лекарства от сердечно-сосудистых заболеваний. В сокращённые сроки задание было выполнено. Пока лекарство проходило испытание на мышах, отмечались сказочные успехи. Работа сердечной мышцы налаживались, прекращались сопутствующие недуги. Когда пришло время испытать чудо-средство на людях, ученые компании стали отмечать у испытуемых сильную зависимость от таблеток. На фоне превращения приема препарата сильное ухудшение общего самочувствия.
— Наркотик…
— Да. Твой отец решил временно свернуть испытания, формулу препарата пересмотреть, отредактировать. Орлов был против. Он увидел в этом золотую жилу — новый синтетический наркотик, употребив который единожды, после, придётся употреблять регулярно, чтобы оставаться живым. Разумовский поссорился с компаньонами, скачал всю информацию на флешку и почистил базу компании. Орлову частично удалось восстановить данные с компьютеров. Он запустил производство наркотика, но тот оказался ещё хуже предыдущего препарата. Имеет большее число побочек и в конечном итоге убивает. Однако зависимость вызывает той же степени, так что эта синтетика начала расползаться по континенту. Вот и у нас в городе стали умирать люди, почему я и заинтересовался этим вопросом. Чтобы «потребители» так быстро не умирали, успевая пополнить кошелёк Орлову и компании, он ищет старый рецепт. Твой отец погиб за несговорчивость и упрямство, за нежелание губить тысячи жизней в усладу алчности и жадности. От руки доверенного лица.
— Кто?
— Ваш начальник охраны. Татаринов.
— Дядя Олег?! — ухватилась за голову, не спуская с меня ошеломлённого взгляда. Моя девочка, слишком много на тебя разом свалилось.
— А мама? Она умерла от этой таблетки?
— Не знаю, я не добрался до документов, но планировал.
Аделина молчала. Долго вглядывалась в огонь свечи, переваривая все внутри себя.
— Я ужасный человек…, - отстранённо заявила.
— Не говори так, это не правда.
— Правда-правда, — поднимает на меня пустой взгляд, — пожалуйста, помоги мне отомстить за их смерть.
— Боюсь, нам следует встать в очередь. Познакомился я с новым главой. Он спит и видит как бы добраться до Орлова старшего. Жаждет воздать по заслугам за твоего отца, между прочим. А эти руки, — взял ее кисти, поочередно прижимая к губам, — не стоит марать. И светлую память родителей тоже. Ты выше этого, чище.
— Ты прав, — немного поразмыслив согласилась. — Я в долгу перед тобой. В неоплатном.
— В котором часу вы договорились встретиться с отпрыском Орлова?
— Ближе к вечеру, Новый год же. Егор будет отсыпаться…
— Прекрасно. Значит остальное обсудим завтра, а сейчас, прошу, давай поужинаем, проводим старый год. И будем считать, что твой долг погашен.
— Спасибо тебе, Таро, — мягкая улыбка на губах, добрый взгляд, нежное прикосновение рук. Кажется, этой мой персональный кусочек рая в аду.
— Ты прав, все безумно вкусно. Как же давно я не баловала себя такими деликатесами, — простонала, прикрыв глаза от восторга.
— Очень рад.
Чувствую себя нелепо. Наблюдаю за ней и от каждого жеста, слова, взгляда ловлю нереальный кайф. Поймал себя на том, что стараюсь даже реже моргать. Это точно шиза.
— А ты почему не ешь? — робкая улыбка, глаза полны смущения.
— Не голоден, — получилось довольно хрипло. Она уловила эту странную нотку в моем голосе и интуитивно облизнула губы. Открытый взгляд небесно-голубых глаз, обрамлённых чёрными, как ночь, ресницами. Выразительный, западающий в душу.
Хочу сказать ей о том, как она прекрасна, о том, какие чувства вызывает во мне, но не могу подобрать правильных слов. Да и не уверен — нужно ли ей мое признание? Быть может, сделаю только хуже. Она четко дала понять, что такой, как я, ей не пара. Да, было здорово провести время вместе и она ни о чем не жалеет, но не более.
— Без пяти, — вовремя выдернула меня из раздумий.
— Что ж, — наполняю бокалы шампанским, — проводим старый год…
— Пусть все плохое останется в этом году, а все хорошее войдёт с нами в новый, — жизнерадостности ей не занимать.
— Хороший тост.
Она сделала пару глотков из бокала и взглянула на циферблат часов на моей руке.
— Пора! — зажмурилась с детской улыбкой на лице.
— Что ты делаешь? — не сдержал себя, хохотнул. До того забавный вид у ангелочка.
— Как что? Загадываю желание! Оно обязательно сбудется, вот увидишь. Давай-давай, ты тоже загадывай. Не смотри на меня так, я серьезно, — снова жмурится формулируя послание в космос.
Что ж, чем черт не шутит. Задумался над тем, чего бы действительно желал и вместо светлого душевного порыва получил очередную оплеуху. Ее слова отчётливо прозвучали в голове: «Другого не может быть в твой жизни, Таро. В жизни преступника». Загадать себе что ли амнезию?
За окном загрохотали салюты, встречая яркими брызгами новый год. Она задула свечи и выскочила из-за стола, прилипая к панорамному окну комнаты.
— Как красиво, — восторженно выдохнула, — ой, смотри как высоко взлетает!
Я остался сидеть в одиночестве, подперев щеку кулаком. Примерно с тем же восторгом, что у неё вызывали фейерверки, наблюдал за женщиной, которая не боялась быть настоящей. Натуральной. Естественной.
Если бы кто-то когда-нибудь сказал мне, что какая-то девчонка станет занимать все мои мысли, я бы рассмеялся этому психу в лицо. А теперь, мне не смешно. И псих тут, совершенно точно, я.
Силуэт ее фигуры плавный, манящий. Толкает на запретные мысли и напоминает об их танце с Орловым, о Леше, да и об остальных мужчинах, которые чисто гипотетически могут стать ее избранниками. Притихший котелок снова забурлил, запыхтел, гневно постукивая крышкой. Но пусть я лучше буду сгорать от ревности, чем от желания касаться ее.
Против воли облюбовал тонкие лодыжки, проскользил взглядом по длинным стройным ногам. Платье выше колена открывает завораживающий вид… Перед глазами мелькнула картинка кружевного пояска, опоясывающего ногу, который был мной замечен во время танца. Мысль о том, что она в чулках вытесняет из головы абсолютно все. Отвлечься или избавиться от навязчивой идеи приподнять ткань платья, чтобы лучше разглядеть контраст чёрного кружева и нежной персиковой кожи, практически невозможно. Удерживаю себя на месте силой.