— Да как ты смеешь?
— Смею Лика, — жестко, практически рыча, изрек демон. — Коль ты заговорила о правах, напомню: ты моя жена, принцесса Таноса, наследница империи. Ты лучше других знаешь, что помимо чувств и желаний, существует долг и обязанность. А так как ты изгнала единственное существо, которое обладало способностью в идеале каптировать тебя, не боясь разоблачения, теперь тебе предстоит в полной мере исполнить свои обязанности.
Волна возмущения, накрыла меня с головой, ломая все возможные барьеры самообладания.
— Завтра ночью, по завещанию императора, должна состояться коронация, — медленно, следя за каждым моим движением, проговорил Маркус. — И ты Милолика, встанешь рядом со мной, пройдешь, путь от начала до конца, принимая обязанность императрицы.
Я быстро вскочила, резко пересекая комнату, (благо кресло подо мной практически догорело, и если бы я не ретировалась, моя неспешность, грозила громким падением).
— Решил поиграть? — сладким голоском проворковала я, подходя в плотную к Маркусу. — Рассчитываешь взять силой.
Демон, от моей неожиданной близости глубоко вздохнул. Я чувствовала, как его сердце бешено колотиться, а внутренний зверь рвется наружу. Но я тоже решила сделать ставки в нечестной партии, медленно проводя пальцем по обнаженной груди. Глаза, наполненные чернотой, начали предвкушающие святиться, каждая мышца застыла в безумном напряжении.
«Ты, когда ни будь, доиграешься Милолика», — предупредил меня внутренний голос.
Но меня было не остановить, желание проучить и наказать, стерли границы благоразумия. Я с глубоким вдохом выдохнула воздух, так что мое горячее дыхание прошлось по обнаженной коже демона, рождая тысячи маленьких мурашек. Легонько приподнимаясь на мыски, я соблазнительно ладонями уперлась в мощную грудь. Секунда, и наши взгляды встретились. Миг и голова демона, низко опускается к моему лицу, нас разделяют всего лишь несколько сантиментов. Одно мгновение и небольшое расстояние преодолено, демон наклоняется к моим губам.
— А ты меня заставь, — выдохнула я свой вызов в губы Маркуса.
Резкое движение, и я с силой отталкиваю демона от себя, стремительно разворачиваюсь и не оглядываясь, направляюсь в сторону двери. Маркус, меня не держит, молча сжигая спину своим яростным взглядом. Лишь воздух, переполненный темной силой, выдает истинное настроение принца.
«Все с меня хватит», — громко закрывая за собой деревянную дверь, мысленно решила я.
Маркус
«А мне ведь нравился интерьер спальни. Теперь придется все переделывать…» — смотря на последствия моего эмоционального бунта, опустошенно думал я.
Как только, Милолика, скрылась за створками тяжелой двери, моя внутренняя суть вырвалась наружу, круша и громя, ломая и снося. Будто мой выплеск силы мог вернуть утраченное время, мог не дать сделать тех поступков, которые уже произошли. Все, это и есть самое дно.
Предвкушение скорого счастья может быть самой безжалостной вещью в мире. Ведь мы слепо надеемся на самый благоприятный исход наших начинаний, просчитываем каждый шаг и каждое действие. Но стоит лишь оступиться, и все плодотворные задумки решаться как карточный дом, погребая под обломками своего создателя. Вот сегодня это случилось со мной.
Казалось, я крепко держу в руках свое счастье, свое сокровище. Но как я слеп оказался и ведь беда пришла не из Залирии в виде романтичного новоиспеченного короля, не из подполья в облике благородного Алекса, и даже не с небес — в виде стервозной богиньки. Свою напасть я сам пригрел на груди, позволив крепко обвиться кольцами. Казалось, что эту гадюку, я крепко держал за отравленные зубцы. Но уже второй раз она больно жалит меня, отравляя своим ядом все вокруг.
Сегодня утром моя безнадежная надежда погибла.
Я тяжело опустился на усыпанный хламом пол, бесцельно крутя в руках оставшиеся от кровати щепки. Еще минута, и необходимо собираться с мыслями. Ведь предстоит очень сложный и мерзкий день. Вновь столько необходимо решить, в интересах империи, что голова заранее начинает ходить кругам, а руки так и тянуться кого-то задушить…
«Как говориться: на ловца и зверь бежит», — привставая и встречая гостя, предвкушающее подумал я.
Между тем воздух в комнате начал сгущаться, образуя посреди помещения темное облако. Секунда и из портала вышел нервный и встревоженный Герион. Инстинктивно увидев творившейся Хаос, вампир напрягся и беспокойно начал искать глазами своего Хозяина. Но через долю мгновения дилемма вопросом вставшая, «что здесь произошло», решилась, как только вампира пригвоздили к противоположной стене, высоко приподняв над землей.
— Как она здесь оказалась? — прошипел я, крепче сжимая горло Гериона. — Как Катерина, могла пройти в мою спальню, когда ты знал, что здесь находиться Милолика?
Вампир лишь устало на меня смотрел, не в силах проронить не слова. От части вина заключалась в столь крепкой хватке горла, которая дышать не позволяла, не то, что говорить. Но мне было все равно, я решил, четко обозначить свою позицию. А вампир все молчал и не сопротивлялся, давая мне время прийти в себя. А зря. Демоническая вспыльчивость, субстанция не предсказуемая, и плохо поддающиеся рамкам и границам. Но в итоге, на счастье моего советника, разум взял вверх над эмоциями, позволив пальцам, впившимся в вампирскую шейку разомкнуться.
— Высказался? Полегчало? — через пару минут, потирая наиболее пострадавшею часть, с хрипом поинтересовался Гера.
— Не дерзи. А то наш милый диалог, может продолжиться, — отмахнулся я, прислоняясь к оконному подоконнику. — Я жду Герион… Мои вопросы я думаю, ты слышал. У тебя было даже время их обдумать.
Вампир одарил меня очередным снисходительным взглядом, выражая всю нелепость сложившийся ситуации:
— Ты сам хоть себя слышишь? — не стал юлить и ударил по больному вампир. — Ты конечно великий стратег, тактик, но иногда ведешь себя как последний дурак. Со своими бабами мог бы собственными силами разобраться.
— Герион, ты забываешься. Речь сейчас не идет о Милолике — моей жене, — опасно скаля зубы прорычал я, — А я тебе поручил следить за увертливой демоницей.
— А я тебе про тоже, — не стал отрицать Гера, — Ты лучше меня знаешь изворотливость Катерины, но между тем, не потрудился обезопасить себя в данном направлении. Прекрасно понимая, что вопрос встречи с Милоликой дело нескольких дней, а возможно и часов, так и вышло. И две твоих проблемы встретились.
— Не нужно меня тыкать в то дерьмо, которое я и сам знаю, где находится. Ты лучше не увиливай от прямого вопроса и коротко отвечай: как Катерина оказалась в моих покоях? Ведь до прихода в мою спальню, ей было не известно о присутствии Лики в замке.
— А я тебе и отвечаю, я занимался своими прямыми обязанностями, — пытался донести до меня вампир ситуацию со своей точки зрения, — А конкретно, организацией прощальной церемонии, и успокоением наиболее скорбящих, оттого и жаждущим отщипнуть побольше от поминального императорского пирога.
— Ты, что не дал четкой инструкции страже?
— Маркус, повторяю: ты себя слышишь? Какой страже? Кто кроме тебя, меня и покойного Декара, знал о ненастоящей принцессе? Кто ей мог, по серьезному, запретить войти в спальню собственного мужа? К тому же, не будь ты так опечален случившийся оплошностью, смог бы заметить, что караул не менялся, а, следовательно, Катерина очень хорошо просчитала момент прихода, воспользовавшись своим иллюзионным положением и статусом.
Я слушал, молча, прекрасно понимая каждое слово, каждую претензию, по существу сказанную Герионом. Он был прав, во всем, в каждой маленькой детали. Да и сам я это прекрасно понимал. Слишком много воли, я дал подлой демонице. Слишком беспечно подходил к некоторым вопросам. От честного признания своей собственной вины на душе стало гадко. Я обессилено прикрыл глаза, надеясь, что безнадежность исчезнет. И на место безысходности, придет теплый нежный свет, который мне дарила Милолика…
— Что здесь произошло? — понимая, что я пришел в себя, по — дружески спросил Гера.
— Провал и катастрофа, — понимая, что вампир может дать дельный совет начал я рассказ.