В подтверждение этому по бокам от меня материализуется стража из дружины Совета, эти и убьют меня, если им прикажут.
Однако, пограничные воины не спешат выполнять указания старейшины. Не зря я воспользовалась древней формулой.
- У меня Великокняжеский приказ, который входит в конфликт с Вашим поручением, старейшина, - командир пограничного отряда выражается, вроде, почтительно, но с такой ленцой, что я отчетливо слышу в его словах насмешку.
А его воины, повинуясь незаметному знаку, уже ненавязчиво закрывают собой моих спутников, одновременно перетекая в положение "к бою".
Что ж, это плюс тебе, молодой Гаэр, я не забуду этого.
Старейшины Совета кривятся. Да, теперь им не удастся легко убрать свидетелей.
Это они еще не знают, что им и с трудом не удастся их убить, я, вроде, все для этого предусмотрела.
Глав родов, тем временем, укладывают на носилки и уносят в портал, слуг и приспешников тоже перетаскивают. А вот попытка забрать жертв ритуала наталкивается на сопротивление. Некромант, который заметно ожил после защиты моей кровью, заступив изувеченных студенток, безапелляционно заявил:
- Девушки являются студентками Академии, мы забираем их с собой.
Рэннарт и Элинар, тенью последовавшие за ним, сняли бессознательные тела, небрежно отпихнув от них служителей старейшин, которые отлетели от этих небрежных взмахов на несколько шагов и свалились, корчась от боли, хватаясь за место удара. Наши целительницы, наконец осознав происходящее, бросились помогать студентам.
Воины, пришедшие с членами Совета, собрались напасть на наглых пришлых, но им преградили дорогу пограничники. Рэннарт, Элинар и некромант также приготовились к атаке. Все, кроме целительниц, хлопочущих возле пострадавших, замерли, готовые начать бой.
- Ч-шш-што за неподч-чинение приказам?!! – старейшина от избытка эмоций перешел на свистящий звук.
- Мне поручено оказать нашим гостям ВСЮ необходимую им помощь, и я намерен проследить, чтобы ТАК и было, - голос Гаэра едва ли почтителен, а вот глаза даже не скрывают презрения.
Старейшина не просто краснеет, его лицо становится бордовым, и кажется, что он вот-вот взорвется от злости, распирающей его изнутри.
Я же поражаюсь тому, что в нашем княжестве, оказывается, остались непрогнившие и достойные представители клана, которые не боятся выступить против самого Совета. Они не встречались мне в коридорах дворца, и я уж было решила, что их совсем не стало. Благодарность этим мужчинам, рискующим собой, - Совет не простит им этого, и они об этом знают, - теплом разливается в моей душе.
Студенты же, наконец, заканчивают необходимые приготовления и, под прикрытием отряда пограничников, отступают к выходу с поляны. Целительницы левитируют пострадавших, остальные, грамотно распределившись, страхуют отход, готовые к любым неожиданностям. Руководство группой взял на себя некромант. В какой-то момент он ловит мой взгляд: в его глазах больше нет недоверия или ненависти, лишь вопрос.
Я едва заметно отрицательно качаю головой. Нет, им не стоит пытаться меня отбить, - увы, я не могу вернуться с ними. Но зато я не сомневаюсь, что они попадут в Академию без потерь, я приложила для этого все усилия. Шепчу одними губами: "Удачи". Некромант не отвечает, но в его взгляде я читаю все, что он хочет сказать.
Больше моя группа не задерживается. Последним я ловлю полный боли и отчаяния взгляд Элинара. Они уходят, а я остаюсь один на один с теми, кто меня ненавидит. Мы еще какое-то время стоим в молчании, пока старейшина пытается взять себя в руки.
- Сопроводите Ее Высочество в Эгреналь, - когда он наконец заговорил, его голосом можно было деревья пилить, с таким скрежетом слова протискивались сквозь зубы.
Мой конвой вынуждает меня сдвинуться с места и двигаться к порталу. Уже за спиной я слышу приглушенное:
-Дождетесь, пока пограничный отряд проведет пришельцев через портал, последуете за ними и ликвидируете!
Так как старейшины меня не видят, позволяю себе ехидную усмешку. Кого-то ждет сюрприи-из... Что ж, могу собой гордиться – с данным делом я справилась хорошо. Это будет моим утешением в моем безрадостном будущем.
Часть 17.
Я уже несколько часов сидела взаперти. Отец встретил меня брезгливым презрением. Он даже не соблаговолил обратиться ко мне напрямую, лишь отдал приказ страже запереть меня в дворцовой пристройке, а советникам - вызвать жениха.
Каморка, в которую меня втиснули, обычно использовалась как подсобное помещение. Из нее просто выкинули все, что было внутри, внесли простую лавку и "препроводили" меня.