Заклинание выдохлось как раз над подставленными спинами медведиц, и спящее тело повелителя метаморфов не хило так приложилось об их хребты. Думаю, что оборотницы решили, что это был задуманный выпад в их сторону. Впрочем, меня это уже не волнует.
Одновременно с тем, как я выпрямилась, один из огромных медведей рядом рыкнул, толпа зверей расступилась, караул слаженно шагнул от двери, окружив бледную псевдо-меня на спинах уже почти-подданных.
А я, так же слаженно, шагнула назад, вбок и, убедившись, что на меня никто не смотрит, быстро зашагала к углу здания.
Уже завернув за угол, я обернулась в одного из моих соотечественников, через сто шагов – в другого, затем сменила облик еще, и еще, и уже через полчаса я, счастливая, хоть и с кровоподтеками и ноющими ребрами, волком мчалась к одному из своих схронов, одному из тех, которые я подготовила еще перед прошлым побегом.
И только одна издевательская мысль время от времени вызывала у меня ухмылку.
Еще несколько лет назад я в ярости спрашивала себя, почему отец сам не женится на этом вожаке клана медведей, если ему так нужен союз с ним.
И еще несколько часов назад отец заверял меня, что свадьба совершится даже с бессознательным телом.
И вот теперь мне было до жути любопытно: раскроется ли моя подстава до совершения брака? И будет ли брак действительным, если нет?
Часть 18.
Я уже месяц была в дороге, путешествуя из селения в селение. Образ молодого парня – мага с очень скромным резервом – я выбрала неслучайно. Мужской пол был защитой от домогательств, скромный резерв не вызывал подозрений или зависти, и уж тем более – ожиданий, что у меня могут водиться деньги.
Облик мага позволял подрабатывать в селах, предлагая услуги из скромного ассортимента выпускника училища, а молодость и тщедушное телосложение регулярно вызывали сочувствие у сердобольных крестьян, которые в этом случае охотней шли на контакт, сытней кормили, щедрей платили и чаще соглашались пустить на ночлег.
Я не брезговала никакой подработкой. Зачаровать запасы зерна от мышей и пожара, прогнать из сада тлю или плодожорку, наложить на тягловую лошадь заклинание здоровья и крепости, что процентов на 5 увеличит ее работоспособность и выживаемость при болезни.. Платили за это, конечно, гроши, но я и этому была рада.
Самое главное – сладкий воздух свободы! Как прекрасно осознавать, что вся земля до горизонта – твоя, что все дороги – принадлежат тебе, и лишь тебе решать, куда направить свои стопы и чем заняться.
Настроение немного портили только два нюанса: необходимость постоянно быть начеку и... воспоминания об одном темноглазом конешере, с которым судьба меня так немилосердно и категорически развела. В остальном моя жизнь была целиком и невообразимо прекрасна.
Я наловчилась угадывать занятие путешественников, с которыми сталкивалась в дороге. И осторожных наемников с холодным, оценивающим взглядом. И суетливых купцов, которые даже в моменты отдыха как будто были готовы куда-то мчаться. И степенных работяг, с устремленным в себя взором, обстоятельных и неторопящихся. И представителей гильдии воров, как с бегающими крысиными глазками, так и с мутным, якобы невнимательным взглядом.
Тех же, чьи глаза скользили с лица на лицо, присматриваясь, выискивая, я сразу заносила в потенциальные преследователи и ищейки и старалась исчезнуть из их поля зрения, не привлекая к себе внимания.
Эта таверна не была исключением. Я старательно отыгрывала свою роль, изображая молоденького тщедушного мага, который, после нехитрого ужина, откинувшись на спинку скамьи и расслабившись, разглядывает посетителей без какой либо подоплеки.
Со своего места у боковой стенки я не всех могла видеть, но и того, что видела, было достаточно.
Вот компания гоблинов, которые едят тихо и сосредоточенно, - сразу видно, что на работе. Видимо, они сопровождают торговцев, расположившихся чуть дальше. Те, как раз, ни о чем не беспокоятся, - с такой-то охраной. С их конца слышны смех, разговоры, изредка – споры, заканчивающиеся деловым пожатием рук.
Чуть ближе – компания рабочих, там ведутся неторопливые беседы после трудового дня за кружкой хмельного напитка. В углу рядом с окном – дроу в капюшоне, скрывающем лицо. Даже если не смотреть на его экипировку, наемника в нем можно признать уже по тому, как он держит столовый нож, по плавным и выверенным движениям неторопливых рук.