Хоть бы не убить кого-нибудь случайно... А то так – бац! – и доказывай потом, что это оно само...
Чем ближе мы подходили к нашей цели, тем больше я волновалась. А мне нельзя сейчас волноваться! Темный владыка – сильнейший эмпат, я могу выдать себя своими эмоциями.
И заклинание безэмоциональности сейчас применять нерационально: у меня и так рефлексы не свои, если еще и чувств не будет, то я могу не уловить нужный момент и завалить всю операцию...
Хм, а ведь, кажется, сестры ордена умеют усмирять свои эмоции во время выполнения задания.. Как бы мне включить эту функцию?.. Может, просто захотеть?
Мое сердце вдруг резко замедлилось, дыхание прекратилось, и все это вместе так меня напугало, что я дернулась, сбившись с шага, и шумно задышала.
Ой, у меня получилось запустить рефлекс, только я не ожидала такого эффекта, поэтому и испугалась. Теперь я уже знала, чего ждать, поэтому еще раз сосредоточилась и постаралась как можно сильнее захотеть утихомирить свои эмоции.
В этот раз все получилось без сучка, без задоринки. Я со спокойным удовлетворением посмотрела, как сердце замедляет свой ритм, как дыхание становится редким и глубоким. Мое тело представляло странный симбиоз обмякшей тряпочки и сжатой до предела стальной пружины.
Хорошо. Настроила себя поддерживать это состояние, что бы ни случилось. Надеюсь, мы с этим телом справимся.
Тем временем мы уже пришли к Залу церемоний. Мэрк отвел меня в сторонку и сообщил:
- Сейчас мы незаметно зайти не сможем. Но вскоре придут Хранители Бригинтского артефакта для совершения обряда. Их будут сопровождать братья ордена. Твой плащ похож на их одеяния, если оденешь капюшон, то легко сможешь затесаться в их толпу.
Кивнула, показывая, что все поняла.
Все получилось так, как он и говорил. Мы вошли в зал вместе с толпой братьев и расположились вдоль одной из стен, причем из второго ряда мне все было отлично видно. Гном не отходил от меня ни на шаг, тем более, что с его ростом он легко прятался в этой толпе.
Я еще раз проверила, чтобы мои чувства были приглушены, и сосредоточила все свое внимание на разворачивающемся передо мной действе.
А посмотреть было на что.
Темный император с огромным удовольствием наслаждался ситуацией. Его Светлейшество сохранял невозмутимое лицо, но даже мне виделось за этой маской спокойствия разъяренное бешенство.
А когда мой взгляд скользнул к Фариану... Меня насторожил его вид. И насторожил, а не вызвал чувство дикого страха только потому, что рефлексы работали исправно и не давали разгуляться моим эмоциям.
Вису Риагдаль, с почерневшим лицом, смотрел, не отрываясь, на Темного владыку, причем с такой ненавистью, что странно было, как последний еще был жив.
Я начала слегка переживать за исход операции: конешер вполне мог не выдержать и своим неожиданным вмешательством сорвать все мои планы. Но и раскрыть ему свою задумку я не могу: его эмоции должны быть искренними, чтобы нас не обнаружили...
Пока я думала, что предпринять в этом случае, входные двери резко распахнулись и в зал влетел никто иной, как наследник эльфийского престола Арлараэлэссэль.
Отвесив, чуть ли не на ходу, довольно пренебрежительный поклон обоим государям, он размашистым шагом направился к вису Риагдалю.. И меня осенило.
- Мне нужно написать записку. Пожалуйста.
Мэрк посмотрел на меня холодным взглядом, но все же скользнул в сторону к какому-то служке, прошептал ему что-то на ухо, и уже через несколько минут у меня были перо и бумага.
Очень быстро нацарапала записку:
"Любой ценой не дай Фару совершить глупость."
Потом подумала, и приписала:
"Верь мне, Крэсс"
Надеюсь, Наследник поймет и простит мне, что я его прямо назвала рабом, и это после того, как официально с ним примирилась? Если нет, то у меня будут большие проблемы. Но это будет потом, значит, и подумаю об этом после.
Магически запечатала записку и снова наклонилась к Мэрку.
- Это нужно передать эльфийскому наследнику и как можно скорее. Пожалуйста.
Новый взгляд исподлобья, но все же мою просьбу выполняют, и уже через минуту я вижу, как Арлараэлэссель разворачивает переданную ему бумагу, пробегается по ней глазами и меняется в мгновение ока. Как он наклоняется к вису Риагдалю, по-дружески приобнимая того за плечи, и начинает что-то ему горячо шептать.