— Откуда знаешь наш язык?
— Я полтора года служил одному из велетских родовых князей по имени Далеслав. Тогда в моем хирде было больше сотни воинов и два быстрых корабля.
— Насколько я знаю, у велетов все решает вече.
— Так и есть. Далеслав был очень воинственный и справедливый муж, имевший сильный голос на общем тинге.
— Кто был у тебя главным кормчим?
— Грайн. Его еще называют Рыбой за милую особенность держать язык за зубами.
Эйнар ткнул пальцем в направлении Грайна и я поразился его смиренному терпению во время этого допроса. Скорее всего, Большие Уши отлично понимал, что ни он сам, ни один из его хирдманов с подворья корчмы живым не выберется, случись у него с Дроздом неразрешимые непонятки. Отвечал на вопросы долго не раздумывая и, как мне показалось, нигде не наврал.
— Значит, твой Грайн умеет хорошо водить драккар? — пожелал уточнить Дрозд, цепко удерживая в тонких пальцах тяжелую кружку.
— Лучшего я не встречал. Грайн великолепный наездник на драккарах. Любой корабль слушается его лучше, чем собственный живот. У бедняги Грайна очень слабые кишки, поэтому на стоянках он всегда ночует поближе к кустам и подальше от остальных.
Дрозд позволил себе протяжно присосаться к кружке, а затем улыбнуться.
— В море нет кустов, как он выстаивает за кормилом столь продолжительное время?
— В море мы его не кормим, — Эйнар насмешливо хмыкнул. — Да и не стоит он, а сидит на бочонке со съемной крышкой или свесив задницу за борт.
Лица тех, кто знал Грайна просветлели от упоминания столь пикантных подробностей об особенностях организма их товарища. Мне показалось даже, что даны гордятся свои кормчим не меньше, чем командиром.
— Есть и еще кое-что отчего я решил больше не поддерживать Горхида. На стягах Полоцка вышита рогатая бычья голова, точно такой знак носил Далеслав. Я горько сожалел о его гибели и сейчас сожалею. С ним мы завоевали много славы и добычи, с оружием в руках побывали в чужих землях.
Голос предводителя данов звучал твердо и уверенно, Дрозд кивнул головой и я пришел к выводу, что он удовлетворен ответами Эйнара.
— Это не просто бык — тур, — проговорил Дрозд. — Лесной хозяин. Священный зверь Радогоста. Старинный знак лютичских князей. Что ж, возможно ты и прав. Рогволд с братом пришли в эти места совсем молодыми. Кто знает, может быть велетский князь Далеслав приходился им сродником.
После этих слов боярин повернулся ко мне.
— Стяр, ты расслышал совет Эйнара? Самое время ему последовать. У меня тоже есть для тебя совет и он полностью совпадает с Эйнаровым. Как думаешь поступить?
Я открыл рот, чтобы озвучить готовый ответ, но Джари оказался шустрее.
— Я готов выйти вместо тебя! — поднявшись с места, торжественно произнес араб. — У меня пред тобой долг жизни, когда как не сейчас его выплатить!
Со всех концов послышались одобрительное кряхтенье и мычание. Араба в деле видели почти все и все сейчас согласно кивали головами.
— Ну вот и боец сам нашелся, — подытожил Дрозд. — Лучшего и подобрать трудно. Что скажешь, Стяр?
— Я тоже не прочь тряхнуть ушами и проверить сказанное Сьедульфом, — вставил Эйнар. — Думаю, еще несколько моих воинов не откажутся успокоить херсира. Так ведь, Алафьен?
— Так, ярл! — воскликнул молодой викинг, обрадованный оказанным доверием, — Я с удовольствием отправлю Старлуга на пир к старине Одину!
— И я готов! — подал голос Сьедульф. — Несколько его уловок я подсмотрел в Бирке, ничего для меня нового в них нет.
— Меня выставь, Стяр, я с ним разберусь, — уверенно пообещал Вендар, воинственно выпятив подбородок.
— Выбирай, десятник, слово за тобой, скоро время выходить, — решил поторопить мои раздумья Дрозд.
Время кому-то умереть, он хотел сказать…
Вот, значит, как! Жизнь мои спасать собрались. Гладиаторы, блин! Эх, Андрюша! Не верят в тебя соратники. Считают неумехой и правильно делают. Кого из них я смог бы ушатать в настоящем бою? Да никого! Уровень мастерства и опыта просто не сопоставим. Годы изнурительных тренировок против моих нескольких месяцев занятий с оружием.