Гости, которые объедали славян (с севера это были «варяги»: скандинавы, прибалты, с востока — хазары), присматривались к Днепру, но без плотной оккупации его берегов наладить дохода не могли.
Славяне, выгнав как-то варяжских гостей за порог, решили-таки укрепиться — выбрать начальника. И вот здесь проснулось Чувство и не позволило им свободно, равно и тайно проголосовать за своих. В отчаянном помрачении и досаде кинулись славяне за отъехавшими гостями, извинились и позвали их назад. Не в гости. Насовсем.
— Ладно-ладно, — быстро согласились варяги, — только наша столица будет не в лесу, а в узловой стратегической точке — на Ладоге, в самом тугом узле Большой Дороги (здесь неподалеку приходилось корабли посуху перетаскивать из Днепра в северные реки и обратно; здесь удобнее всего было уговаривать купцов).
РЮРИК, АСКОЛЬД И ДИР
Было это в 862 году. Тогда, ровно за тысячу лет до отмены крепостного права, славяне попали в первое свое, добровольное, рабство. Теперь за них думали на чужом языке. Теперь ими владели. И никто у них не спрашивал, нравится им это владение или нет. Владетелей звали Рюрик, Синеус и Трувор. Эти три брата бандитствовали в Прибалтике, но удержаться против тамошних не смогли. Новое владение казалось перспективным. Поэтому и братьев через два года осталось меньше — один Рюрик. Синеус и Трувор вроде бы сами умерли от неизвестной славянской болезни. Но мы-то знаем, что это за болезнь. Это наше родное Чувство! Делить на единицу Рюрику стало не в пример сподручнее, чем на три…
Что же у нас получилось с варягами?
Они пришли к нам с небольшой дружиной, оккупировали нас поначалу мягко.
Не стали навязывать нам свой язык. Не стали проводить классовых и национальных чисток. Дань брали ту же — гостевую. Да и боги у нас с ними были похожие. На каждый случай — свои.
И править они стали приятно и жестко. Попытался Вадим бунтовать в Новгороде, построенном для контроля истоков Днепра, убили его, честно вырубили пол-Новгорода, перенесли туда столицу.
Русские (а именно племя Рюрика называлось русью) принялись за освоение Большой Дороги. Простого контроля Днепра в одной точке было недостаточно. Стало известно, что на юге есть еще одно место, удобное для мягкого грабежа. Там Днепр растекается по каменистым порогам. Крупная лодка не проходит, ломает дно. Вытаскивают купцы лодки на тот берег, где засады не видать, и перетаскивают на чистую воду. Хорошо бы в том месте сесть на обоих берегах.
В 866 году (через четыре года после назначения Рюрика, — как стремительно понеслись события на Руси!) двое его подручных, Аскольд и Дир, собрали шайку из родни и отпросились вниз по Днепру — в «греки». Знал ли Рюрик о Порогах или это была разведка, но Аскольд и Дир нашли в низовьях великой реки полузаброшенное поселение, контролируемое хазарами. Городок стоял удобно и назывался в честь одного из покойных основателей — Киев. Был Киев воровским притоном. Здесь околачивались искатели приключений, отсюда во все края расходились шайки. Сюда тащили награбленное добро.
— Всегда на краю Руси находилось такое лихое место, — вздыхал Писец, — то Киев, то Тмутаракань, то Берлад…
Аскольд и Дир шуганули хазар. Быстро договорились с местными. Недовольных вырезали. Быстро наладили дело. Сюда к ним уже и люди побежали. На волю. От Рюрика, от хазар, от славянских лесных костров. Куда столько народу девать? Как куда? — куда всегда — в землю обетованную, на Царьград! В 200 лодках поплыли к Царьграду (Он же Константинополь, потом Стамбул). Там по непогоде их благополучно перебили. Аскольд и Дир благополучно же-вернулись в Киев, решив проблему перенаселения.
— А случилось это, — запел нам под баян Писец, — чудесным появлением у стен Царьграда Богородицы!
— Да, да! — подтвердил Историк.
— А вы ее сами видели, или как?! — строго спросил я, и они стушевались…
И стали Аскольд да Дир в Киеве жить-поживать, про Рюрика не вспоминать. Но так не договаривались. Звали на Русь — на всю Русь! — семейство Рюрика. Никаких Аскольдов и Диров не предусматривалось.
От досады ли, от болезни славянской или еще почему, но скончался наш первый батька Рюрик в 869 году от рождества Христова. Ни про какого Христа не знаючи. Остался у Рюрика один, маленький совсем сын — Игорь.
ВЕЩИЙ ОЛЕГ
Править стал Олег, боковой родственник Рюрика. Это был тот самый, пушкинский Вещий Олег. Он был крупный полководец. С мелкой дружиной сразу двинул на юг. Все племена, жившие без начальства, присоединил к себе. По пути настроил городов. И даже один из них областного значения — Смоленск. Везде посадил своих воевод с малыми оккупационными гарнизонами. Олег создал Киевскую Русь — огнем и мечом присоединил те славянские племена, которые пока еще себе начальников не желали…