Однако лишнего времени на размышления и терзания у генерала не было. Когда спустя несколько секунд, последние из его воинов упали, исколотые мечами и кинжалами, на пол отсека, Булатов рванулся к дверям. На ходу, выхватив свой меч, он хлёсткими ударами зарубил несколько вражеских солдат.
— Задержите его! — закричал лейтенант Винтер своим людям. — Не дайте этому человеку уйти!
Двое или трое «сереброщитных», находившиеся в это время недалеко от дверей, попытались выполнить приказ, но не смогли этого сделать. Причём Булатов даже не стал применять меч, он, пользуясь силой своих лат и слабой бронёй своих врагов, просто стал наносить удары страшной силы по их шлемам. Было достаточно одного такого удара, и забрала не выдерживали, раскалываясь вдребезги. Вторым ударом Булатов превращал лицо несчастного в кровавое месиво.
Расчистив себе дорогу, Симеон вырвался, наконец, из этого ада и вылетел в коридор. Приложив руку к дверному замку, он активировал его и сразу же нажал на кнопку блокировки. Как командор этого корабля он имел к подобным действиям прямой доступ. Дверной замок тихо щелкнул, и створки намертво заклинило. Симеон несколько секунд стоял, переводя дух. Он облокотился о стену и тяжело дышал, пытаясь прийти в себя от только что увиденного.
Все его храбрые штурмовики были сейчас мертвы, Бруно — этот весельчак и добряк, с которым генерал прошёл не один десяток военных кампаний, лежал с перерезанным горлом у ног этого проклятого Винтера. Однако ужас не закончился, ведь сейчас под угрозой был весь экипаж «Энио». Эти головорезы — «сереброщитные», если вырвутся из отсека, в одно мгновение, вырежут всех на борту крейсера.
— О, боги! — вырвалось у Булатова, — На «Энио» же сейчас находится император и его мать. Что будет с ними?! Что вообще, в голове этого проклятого Винтера?! Он действительно думает выйти победителем из этой схватки!
Его мысли были прерваны выстрелами за дверью. «Сереброщитные» явно стреляли по замку. Генерал видел, как плавится то место створок дверей, где располагались блокираторы и понял, что перегородка долго не выдержит. Симеон тут же связался с капитанской рубкой:
— Общая тревога! Всему экипажу надеть боевые доспехи! На борту вражеский отряд, пока он заперт в аудиенц-зале, но скоро они выберутся оттуда…
— Что вы говорите, господин?! — послышался растерянный голос дежурного офицера. — Какой враг?! Откуда?!
— «Сереброщитные» хотят захватить корабль! — крикнул Симеон. — Они предали нас… Все солдаты нашей штурмовой команды — убиты… Всем приготовиться к рукопашной!
Через секунду по отсекам и коридорам крейсера зазвучала сирена общей тревоги.
Булатов видел, что дверным перегородкам осталось не больше полуминуты, и рванулся в направлении верхней палубы, туда, где находилась его каюта.
Так как она являлась самой просторной из всех остальных, Булатов предоставил свои апартаменты в распоряжение императорской семьи, а сам перебрался в каюту по соседству. Главное для Симеона сейчас было, спасти маленького Ду и его мать, но как это сделать, он пока не понимал. Непосредственной связи с ними у Булатова не было, чтобы он мог хотя бы предупредить императора об опасности. Поэтому сейчас генерал бежал на верхний уровень с максимально возможной скоростью, на которую были способны его доспехи.
Когда, преодолев две палубы, он наконец оказался в жилом модуле, рядом с дверью своей бывшей каюты, то в коридоре он увидел императрицу. На его счастье девушка уже стояла облаченная в тонкие изящные латы, а в руке у неё сверкал меч.
— Я услышала какой-то шум, генерал, — вопросительно, с тревогой посмотрела на запыхавшегося Симеона, Лу-и. — Что произошло? Это нападение?!
— Да, госпожа, — кивнул тот в ответ. — «Сереброщитные» пытаются захватить корабль… Нам нужно немедленно уходить…
— «Сереброщитные»?! — Лу удивлённо вскинула брови. — Это же те воины, которые освобождали дворец! Как же ваши люди решились на подобное преступление?
— Дело в том, что это не мои люди, — пояснил Симеон. — Это солдаты одной из учениц Рико Хамсвельда — генерала Бринн Уайт. Она предоставила мне этих солдат для штурма Большого дворца… «Сереброщитные» видимо поняв, что пути мои, и генерала Уайт разошлись — решили преподнести своей госпоже подарок в виде наших голов…