— Я уверена в этом, — немного успокоившись, сказала Лу-и, которой, было приятно слышать подобные хвалебные слова в адрес сына.
Она думала точно так же, как и Булатов, и ее не нужно было уговаривать в том, что Ду Ма-гон станет величайшим императором, Лу всей своей жизнью делала для этого все возможное.
— Я лишь не хочу, чтобы учеба негативно сказалась на здоровье ребенка, — уточнила она, также как и Симеон, деактивируя свое оружие. — Уверена, что мальчишка опять не завтракал, а сразу убежал к министру…
— Я, как и вас двоих, императора и старика уже растормошил и заставил идти в офицерскую столовую, — сказал на это Бонифаций. — Напоминаю, что я вам не нянька на корабле…
— Отлично, идем на завтрак и мы, — кивнул Симеон. — Как раз все вместе там и проведем малый военный совет… Подкрепимся, перед очередным поединком, ваше величество…
Он игриво посмотрел в сторону императрицы.
— Конечно, только теперь я буду внимательно следить, не подсыпаете ли вы чего-либо постороннего в пищу, — ответила Лу.
— Следите внимательно…
— Будьте уверены, я прослежу…
Так пикируясь время от времени, все трое покинули тренировочный отсек и направились в офицерскую столовую, расположенную на верхней палубе крейсера.
— До сих пор не могу понять, почему генерал Верес поступил именно так, — произнес Брана, поворачиваясь к Булатову. — Я сильно удивился, когда он и его помощник стали истреблять своих людей прямо перед контейнером, в котором прятались вы и император… Почему он так себя повел?
— Не могу утверждать точно, но похоже, Атилла догадался что я нахожусь внутри сундука, и решил меня спасти, — ответил Симеон, немного подумав.
— Он ваш друг? — поднял на генерала глаза, Бонифаций. — Я слышал, что у Вереса друзей нет и жестокость этого человека уже вошла в легенду. А тут такой благородный жест…
— Слухи о жестокости генерала Вереса слишком преувеличены, — сказал Булатов. — Да, он делал много плохого и недостойного в своей жизни, но после нашейс ним встречи, кроме как достойных и благородных поступков, других я от него не видел… Не знаю, можно ли назвать Атиллу моим другом, таким же как Дадли и Мэй Чен, наверное — нет. Но поступок, который он совершил, достоин самой высокой оценки… Поправка, убивал он не своих людей, а сереброщитных, которых видимо ему предоставила Бринн Уайт…
— Кто это еще такая — Бринн Уайт? — задал вопрос Брана.
— Девушка, которую я когда-то любил…
— Ого, видимо любовь с ее стороны не очень-то была взаимной, если дамочка послала за вами в погоню своих людей, — усмехнулся Бонифаций, но тут же снова осекся, заметив взгляд императрицы.
— И такое тоже бывает…, — глубокомысленно произнес Симеон, заметно погруснев.
— Не будем говорить о том, что было, — сказала Лу-и, поворачиваясь к генералу и улыбаясь ему обезоруживающей улыбкой. — Лучше поговорим о настоящем, а еще лучше, о будущем…
В этот момент они вошли в столовую, где за большим прямоугольным столом уже сидели: маленький император, министр вооружений — Ален Дорнье и старший помощник на корабле — капитан Ван Юй. Последний явно чувствовал себя здесь лишним среди столь значимых особ, поэтому сидел как вкопанный истукан, не шевелясь и боясь даже дышать.
— А ты что здесь забыл, Ван Юй? — грозно произнес Бонифаций, которому явно не понравилось присутствие своего офицера в данный момент. — Почему ты оказался здесь, а не на своем посту?
— Это я пригласил капитана разделить с нами трапезу, — ответил вместо Ван Юя, Булатов.
При этом старший помощник, раскрасневшийся как девица, вскочил и замер по стойке смирно, видя на себе взгляды императора и императрицы. Он хотел было сорваться с места и убежать, но ноги капитана подкашивались от страха. Только боязнь упасть при побеге останавливала сейчас Ван Юя от трусливого бегства.
— Зачем? — недоумевающе посмотрел на Булатова, Бонифаций.
— Затем, что капитан, являясь старшим офицером на корабле, теперь автоматически становится ближайшим помощником, моим и нашего императора, — пояснил Симеон, кланяясь и приветствуя Ду Ма-гона. — Ван Юй доказал свою преданность правящему дому и отныне будет участвовать в военных советах на равных с тобой — маленький центурион… Можешь сесть капитан…
Ван Юй так же машинально сел на свое место и сложил руки на коленях, боясь при этом посмотреть на своего непосредственного начальника. И недаром боялся, ведь тот покраснел от гнева, как рак.