— Зазвенят и в достаточном количестве, — ответил на это император Ду. — Вы и все ваши люди можете не переживать, жалование экипажу будет увеличено вдвое и выплачено в самое ближайшее время…
— Вот это слова настоящего правителя и моего любимого господина! — радостно воскликнул Брана, снова поднимая и выпивая бокал вина. — Представители династии Ма всегда отличались щедростью, но у вашего величества все шансы стать первым среди своих предков по доброте и благодарности своим верным слугам…
— Не слишком ли щедр ты сын мой к легионерам? — осторожно спросила Лу-и, императора. — К двойному окладу быстро привыкаешь, и потом уже не так охотно служится, если жалование снова уменьшится…
— Оно не уменьшится больше уже никогда, — уверенно ответил на это Ду Ма-Гон. — Наши легионы получали недостаточное финансирование, а экипажи, их составляющие, недостаточное количество личных денег. Кстати, я думаю, что во многом именно такое бедственное положение людей, служащих в имперском флоте, стало причиной того, что большинство легионеров перешли на сторону князей и генералов. Теперь вместо того, чтобы охранять покой Империи они выполняют приказы своих новых господ… Это недопустимо в моем государстве!
— Из ваших слов следует, что жалование имперским легионам будет повышено вдвое?! — не менее императрицы, опешил министр вооружения. — Я, если честно, немного обескуражен. Когда вы, господин, утром расспрашивали меня о финансировании флота, я и предположить не мог, чем это обернется… Видите ли, наш бюджет не может позволить себе, вот так в одночасье удвоить вознаграждение всем имперским экипажам. Это огромные суммы, которых просто нет в казне…
— Этому бы я поверил, не находись на нашем крейсере контейнер с десятью миллионами бриллиантовых империалов, — улыбнулся ему Ду. — Нет, господин Дорнье, денег в государстве хватает, они лежат мертвым грузом вот уже почти полвека и не приносят никакой пользы, кроме затрат на их создание, хранение и охрану… Деньги должны работать и приносить прибыль…
— Пока я только слышу об убыли, а не о прибыли, — запротестовал министр, все еще стараясь переубедить императора бездумно не сорить деньгами. — Средств, которые находятся в данный момент на корабле только на первый взгляд в достатке. Я уже смирился с тем, что два миллиона империалов безвестно растворились в темноте космоса, когда наш генерал, — Дорнье кивнул в сторону Булатова, — щедро одарил своих боевых товарищей и снарядил их в дорогу… Но даже эти оставшиеся десять миллионов — слишком маленькая сумма для тех планов, которые мы перед собой ставим… Вы только начинаете свое восхождение и эти миллионы понадобятся вам все без остатка. Поэтому, прошу господин, подумайте еще раз, прежде чем, так бездумно и щедро награждать легионеров…
— Награда эта отнюдь не бездумна, как вы выразились, — спокойно выслушав эмоциональную речь министра, ответил император. — Перед этим я конечно говорил не только о контейнере, который стоит сейчас в ангаре крейсера, а имел ввиду всю имеющуюся Казну Звездной Империи… Но об этом после, а что касаемо имеющихся у нас в наличие средств, то вы меня не переубедите, даже не старайтесь. Мне необходим флот из преданных солдат, флот равный всем остальным моим конкурентам и открытым врагам… Сегодня лояльность и преданность в том числе покупается изумрудами, рубинами и тем более бриллиантами. Вы это знаете даже лучше, чем кто-либо другой… Поэтому если это действенный способ, то я хочу использовать его на все сто процентов. Своей щедростью и благодарностью за службу я привлеку огромное число сторонников на свою сторону… Что касаемо остальной Казны, то по мере того, как оставшиеся сундуки будут оказываться в наших руках, они также будут вскрываться и их содержимое использоваться по прямому назначению.
Все сидящие в разной степени удивления смотрели сейчас на этого восьмилетнего мальчика, говорящего как опытный банковский служащий, всю жизнь проведший в подсчетах прибыли. Откуда мог император так разбираться в финансовых вопросах, было не понятно, но знания, которыми он обладал, были видны на лицо. Симеон улыбался, в очередной раз отмечая, что не ошибся в своем выборе тому, кому служить. Министр Дорнье явно остался недоволен услышанным и еле сдерживался, чтобы не повысить голос на высокую особу. Мама императора, хоть с опаской и недоверием слушала сейчас сына, все же верила в него и готова была поддерживать Ду Ма-Гона во всех начинаниях. Что касается центуриона Браны и его старшего помощника Ван Юя, то они как простые солдаты, которых никаким образом не касались вопросы баланса бюджета, были счастливы услышать речь своего нового, с этой минуты еще более любимого повелителя…