В это время в результате приступа затянувшейся тяжелой болезни, 13 апреля 1605 г., умер Борис Годунов. Вступивший на престол Федор Борисович первым делом отозвал в Москву из армии всех трех знатнейших бояр — князей Ф. И. Мстиславского, Василия и Дмитрия Шуйских — для участия в деятельности Боярской Думы. Во главе армии был поставлен П. Ф. Басманов, внук одного из виднейших организаторов опричнины Алексея Басманова, сын Федора Алексеевича, фаворита Ивана Грозного. Петр Басманов в боях против самозванца проявил себя как талантливейший полководец, но поскольку он не принадлежал к верхушке московской титулованной знати, его назначение на Большой полк вызвало недовольство среди других более знатных воевод, что не могло не отразиться на состоянии армии. С другой стороны, возвращение в Москву Шуйских снова ставило их во главе боярской оппозиции, которая не расположена была терпеть у власти дочь Малюты Скуратова и ее сына. Басманов также не хотел служить верой и правдой дочери Малюты, главного виновника казни его деда и смерти в тюрьме его отца. Принимая во внимание сложившуюся ситуацию, Лжедмитрий предложил Басманову первое место при своей особе. Вместе с Басмановым на сторону Лжедмитрия перешли воеводы — князь Голицын и боярин М. Г. Салтыков. В армии начался мятеж, верные Федору воеводы Катырев-Ростовский, Телятевский, Кашин, Морозов, Сукин бежали в Москву[317].
Не встречая на своем пути никакого сопротивления, Лжедмитрий двинулся на Москву и, остановившись около Тулы, в Крапивне, послал с дворянином Гаврилой Григорьевичем Пушкиным грамоту, адресованную «Мстиславскому, Шуйским и прочим боярам, дворянам московским и городовым и всему народу с обещаниями никого не обижать и с гарантией тишины, покоя и благоденственного жития». Пушкину удалось огласить послание с Лобного места на Красной площади.
Как же в сложившейся ситуации повели себя Шуйские? По свидетельствам современников, князья Мстиславский и Василий Шуйский, а также возвращенный Федором из ссылки Богдан Бельский вышли из Кремля и пытались помешать чтению послания и успокоить народ, но были встречены криками: «Время Годуновых миновалось. Да здравствует царь Димитрий!»,[318] после чего толпа ворвалась в Кремль. Царя Федора с матерью вывели из дворца на старый двор, где и убили, а дворы всех Годуновых разграбили. Царем был провозглашен Лжедмитрий. Боярство не посмело и пикнуть.
Глава XIV
Князья Шуйские и Лжедмитрий I
В Серпухов, на встречу нового царя, двинулась боярская делегация в самом представительном составе: князья Василий, Дмитрий и Иван Шуйские, Ф. И. Мстиславский, И. М. Воротынский и др.[319] Итак, Шуйские покорно склонили головы перед тем, кого совсем недавно клеймили позором как самозванца. Но с их стороны это был только стратегический маневр. В. И. Шуйский в своем кругу называл факт признания боярами самозванца вынужденной мерой, имевшей своей целью расправу с Годуновыми.
Опытный политикан В. И. Шуйский начал плести сеть интриг. Во время встречи в Серпухове, вручая новому царю государственную печать, ключи от казны и царские регалии, Василий заметил, что Лжедмитрий относится к нему с недоверием. Подозрения князя оказались не напрасными: Лжедмитрий для оповещения населения о скором приезде послал в Москву впереди себя не Шуйского, старейшего из бояр и имевшего преимущественное право, а князя В. В. Голицына и П. Ф. Басманова. Крупнейший знаток истории Смуты академик С. Ф. Платонов так характеризует состояние Шуйских в этот период: «В то время, как другие виновники переворота, Голицын и Басманов получили на первых же порах служебные поручения от самозванца и как его доверенные лица поехали перед ним в Москву, Шуйские оставались в стороне. Это было последствием их поведения и, может быть, причиной той поспешности, с какой они стали агитировать против нового государя. Им было основание опасаться, что при перемене придворных лиц и влияний не им достанется первое место в правительстве, а между тем они притязали на него. Переворот 1-го июня устранил тот порядок, которым они тяготились, но не создал такого порядка, какого они желали. Незачем было, с их точки зрения, терпеть новое положение вещей и опасно было, в интересах их семьи, дать ему утвердиться. Вот почему Шуйские, очертя голову, бросились в агитацию, возбуждая московское население против нового царя, еще не успевшего приехать в свою столицу»[320].
319
Платонов С. Ф. Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI–XVII вв. СПб., 1910. С. 268.