Чуть не вывалив содержимое подноса на столик, который в любой момент мог стать операционным, я принялся медленно и со вкусом расставлять тарелки, мисочки и вазочки, поправлять салфетки и цветы в невысоком хрустальном бокальчике... Эх, и что я в детстве маму не слушал, когда она меня икебане учила?
Судя по всему, наш сиятельный гость развлекал своего визави забавной историей про какого-то чрезмерно удачливого капитана Тайлора, якобы истинного виновника мира между Империей и Федерацией. Не слышал такой версии событий Аль-Барадского конфликта, честное слово. Да и имени что-то такого не припомню. Лорд же в заключение еще и добавил, что сей легендарный Тайлор, вполне мог быть, цитирую, «недалеким предком уважаемого капитана Кейна». Что значит — недалеким? Я даже слегка обиделся за Моргана. Учить язык надо, вот что, дорогой инопланетный гость!
Интересно, чем его осчастливит в качестве ответной любезности мой напарник? Я хихикнул, вспомнив про злоключения, о которых он поведал нам на Челесте, под давлением 770 атмосфер и общественности. Вот бы тот удивился! Кстати, рассказ Мо и натолкнул меня на идею нынешнего времяпрепровождения.
— Вы слишком хорошего обо мне мнения, господин Дору дай Сеймей[22], — подал голос Морган. Чистый нож, который я уже добрую минуту как пытался передать недоуменному клиенту из рук в руки, едва не вонзился в его пышное тело. Видимо, сей достойный столовый прибор, тоже был за немедленное оперативное вмешательство. Я рассыпался в извинениях, виновато улыбаясь. Предупреждать надо о таких фамилиях! Или это имя? Барбара, отправляя нас на задание, называла его господином Дору. Но для любого моего соотечественника назваться Сеймеем, — все равно, что для европейца представиться Мерлином. Отвисшие челюсти окружающих обеспечены.
— Теперь-то я думаю, что вас сложно переоценить, капитан Кейн, — лорд, профиль которого я исподтишка обозревал все это время, подмигнул и усмехнулся. Готов поспорить: лисы у него в крови тоже фигурировали. Такой же рыжий, и зубки остренькие. И с чего Мо с тигренком его ассоциировал? Типичный лис. Правда, хитрецом не выглядит, это факт. Ну, да и у наших родных лисиц тоже своя специфика, и парень ей соответствует на все сто. Вон как с Морганом любезничает, любо-дорого посмотреть! Соблазнит парня, ей-богу, соблазнит! И увезет в Империю. А мне дадут в напарники Паркера, как и собирались изначально, и... лучше повеситься!
Я печально вздохнул и принялся собирать грязную посуду на поднос. Мир отродясь не видел у официантов таких плавных и неторопливых движений.
— Кстати, — продолжал Сеймей, — зачем мы так официально? Спаситель жизни все равно, что брат, зачем титулы? — Я окончательно насторожился и, в последней надежде удержать занятую позицию еще хоть на миг, принялся поправлять тканую салфетку, заправленную за шиворот многострадального посетителя. — Называйте меня...
К моему глубокому сожалению, мне так и не довелось расслышать, как именно коварный совратитель чужих напарников предлагал его именовать. По запястью скользнула чья-то рука, и я с ужасом поймал на себе недвусмысленный взгляд моего тучного клиента. Что за...
Кажется, большего конфуза я не испытывал никогда! И паники — тоже. Сначала я остолбенел, и, естественно, мой ступор был благосклонно, но ошибочно принят за податливость. Толстые пальцы игриво скользнули под манжет. Я понял, что надо что-то делать, и немедленно. Первое стремление — огреть по голове подносом — я мужественно в себе подавил. Еще не хватало затеять драку в ресторане! Я поступил гуманно: просто наклонился к уху горе-Казановы и с тихой нежностью в голосе объяснил ему, кто он и кто его родственники. Недалекие.
Только по прошествии многих месяцев я осознал, что это был тот самый знаменательный день, когда чаши моего везения и удачи Моргана сравнялись на весах судьбы. А тогда я ожидал от толстяка чего угодно, от ответного хамства до извинений, но только не того, что произошло.
Неуловимо быстрым (и совершенно неожиданным от мужика подобной комплекции) движением толстяк отодвинулся от стола и одним рывком усадил меня к себе на колени. Я недостойно ойкнул, заметив краем глаза, как округлились глаза у Моргана, тоже поглядывавшего на мои манипуляции с подносом и посудой. Впрочем, в сложившихся обстоятельствах все проблемы, кроме самой насущной, отошли на второй план. Я попытался вскочить, меня попытались удержать — и удержали. Раздались смешки. Я дернулся еще отчаяннее. С тем же исходом. Третьего рывка, добавившегося к нашей совместной массе, не выдержал стул, и мы очутились на полу. Этого уже не выдержал я и двумя четкими ударами припечатал своего оскорбителя к паркету. Оставив отдирание первого от последнего на совести прочего обслуживающего персонала, я забрал поднос и, чуть не спотыкаясь, удалился в служебное помещение, где принялся остервенело мыть бокалы под ледяной струей воды. Включить горячую не оставалось сил. Мои руки тряслись.
— Что это было?
Голос Моргана заставил меня нервно подпрыгнуть.
— Отвали. Иди, присматривай за... этим.
— Надо же! Как, оказывается, легко тебя можно вывести из равновесия. — Мой напарник, похоже, не собирался следовать моей просьбе, и я повторил ее в более грубой форме. Но и это не помогло.
— Теперь осознаёшь, каково мне! — грустно усмехнулся он. — Нет, я не к тому, что меня постоянно, гм, клеят... Как раз наоборот. Но когда все, что бы ни делал, оборачивается к худшему или превращается во что-то дурацкое, возникает стойкое ощущение, что ты вообще не способен действовать правильно... Тебе ведь это незнакомо, правда, Амано?
Я кивнул, начиная потихоньку отходить.
— А у меня такая фигня каждый божий день, — вздохнул Кейн. — Ладно, пойдем уже.
— Через зал? Ни за что! — Меня передернуло.
— Через служебный выход, глупенький. Кстати, этого аксианца в зале тоже уже нет. Унесли.
— Кого?!
Передо мной где-то вдалеке слабо забрезжил свет истины.
— Да того, полного... отморозка. Кстати, что ты ему такое сказал, что он так резво... Ты знаешь аксианский?
— Неважно, — отрезал я. И впрямь, какая разница, что я ему сказал: все равно он меня наверняка не понял. Точнее, понял, но исключительно превратно. Главным было то, как я ему это сказал. В общем, решено! Никакого человеколюбия. В следующий раз вломлю сразу, и так, чтобы гад уже никому больше не досаждал. Хотя, если представить себя на его месте... в общем, как ни крути, а виноват только я один.
— Так мы идем или тебе еще помочь здесь прибраться?
— А вы с лордом?
— Кто-то же должен охранять его по пути на базу! — делано возмутился наш новоявленный дипломат. — Не я же!
— А, по-моему, твои способности в этой области кое-кто уже реабилитировал. — Я благодарно улыбнулся своему другу, и мы поспешили к Дору дай Сеймею, томящемуся в нежелательном одиночестве. Приятный, кстати, человек, то есть лорд, оказался. И ничуть не надменный.
...И все-таки в эту проклятую забегаловку я теперь и под дулом «мармона» не шагну!
Эпизод 23
СЕМЕЙНЫЕ ЦЕННОСТИ
Морган Кейн.
— Какая встреча! Ну что, Кейни, нашел вечный двигатель?
Голос, который я и не думал услышать. Никогда больше. Голос, мигом воскресивший в памяти не слишком приятные годы. Годы учебы в колледже. Годы, которые хотелось бы забыть как страшный сон. Забыть все, в том числе и первую красавицу класса Линн Эпплби...
Для обслуживающего персонала и преподавательского состава я был главным врагом (из-за постоянно устраиваемых ЧП), для учеников — любимым посмешищем. Причем, как правило, больше усердствовали в насмешках именно особы женского пола. Сначала — девочки, к окончанию учебы — вполне взрослые и достаточно здравомыслящие девицы. Впрочем, в моем присутствии здравый смысл окружающих имеет свойство испаряться и уступать место предвкушению развлечения. За которое обычно я и расплачиваюсь.
22
Абэ но Сеймей — мифический онмедзи. то есть синтоистский волшебник, мастер инь-ян. Совершенно эпическая личность, герой сказок, театральных постановок, книг, аниме и фильмов с живыми актерами. По преданиям, являлся получеловеком, его мать была лисицей-оборотнем (кицунэ).