«А если ограничение не сработает?»
«Тогда мы пошлем к нему одного из интраоров Земли, чтобы он его вразумил».
«А если и этот способ нейтрализации не будет успешен?»
«В таком случае мы подселим к нему крейзи-файл, превратим в идиота. Какое-то время он и в этом состоянии будет нам полезен, пока мы будем искать ему замену».
«Хорошо. Ищите замену уже сейчас. Все свободны».
Совещание закончилось.
ИЗЛОМ
Домой Марина возвращалась в грустном настроении.
Во-первых, ей не нравилось состояние отца, слишком часто уходящего мыслями в прошлое и тоскующего по жене. Его было искренне жаль, потому что отец был человеком добрым, хотя и слегка безалаберным, и не привык жить в одиночестве.
Во-вторых, отец разбередил старые душевные раны, связанные с замужеством и теми проблемами, которые успешно создавал муж. Не решал – создавал! Он умел это делать, а главное – всегда находил крайнего, если не мог справиться самостоятельно. И все чаще в своих неудачах обвинял жену.
Наконец, в-третьих, встреча с незнакомым мужчиной по имени Максим заставила Марину по-новому взглянуть на свою зависимость от условностей и реальности жизни. Формально она была независима – во всяком случае в своих мыслях – от чего бы то ни было (кроме дочери), фактически же зависела от любых движений и законов общества, в том числе – от негативных явлений этого общества типа хулиганов, бандитов и коррумпированных чиновников. И защитить ее от всего этого муж не мог. Да и не хотел. Зато встретился человек, который вступился за нее и смог дать отпор бандитам, что бывает теперь крайне редко. Поэтому Марине очень хотелось встретиться с ним еще раз и просто пообщаться.
Хоть бы позвонил! – подумала она со вздохом в сотый раз.
Первой в гимназии ей встретилась Лидия Петровна, учительница истории, вечно растрепанная и куда-то спешащая. Окинула восхищенным взглядом.
– Ты просто прелесть, Мариночка! Мне бы твои годы! Слышала новость? Наш физкультурник Миша Селезень уезжает в Америку, будет преподавать в университете в Майами. Представляешь?
Марина улыбнулась:
– От кого-то я слышала, что американские университеты – это место, где российские евреи преподают математику китайцам.
– Ой, ты все время шутишь, – всплеснула руками Лидия Петровна, нервно поправила локон, – а я ему завидую. Будет хоть зарплату приличную получать. Кстати, Аглая набирает команду Мурзиков на лето, не хочешь присоединиться?
Марина пожала плечами:
– Не знаю, до лета еще далеко.
Речь шла о необычной организации, возникшей в Москве несколько лет назад, но уже прославившей себя добрыми делами.
Несколько сот вполне взрослых и здоровых мужчин и женщин, называющих себя смешным прозвищем Мурзики, вдруг объединились под вполне утопическим лозунгом «отстаивать идеалы добра и справедливости». Под предводительством самых активных Мурзиков и основателя движения столичного хирурга Германа Пятова эти люди выезжали на своих машинах (были они людьми не богатыми, но состоятельными) в глубинку России, преодолевали сотни километров к детским домам и школам-интернатам и помогали им приобретать все, в чем нуждались детишки, от одежды и обуви до лекарств, книг и даже компьютеров.
Директор гимназии Аглая Савельевна была активным участником движения и каждое лето создавала из учителей команду единомышленников, которые и присоединялись к походам Мурзиков.
– Не знаю еще, – повторила Марина. – Муж не одобрит. Но я подумаю.
– Захочешь, я тебя запишу. Видела нашу Любочку-красавицу?
– Нет, а что? – встревожилась Марина.
– Она побывала в Голландии и сделала себе татуировку глаз!
– Шутишь? – недоверчиво прищурилась Марина.
– Нисколечки! Оказывается, вся «продвинутая» Европа сейчас осадила Голландию, чтобы сделать глазную тату! Операция стоит всего тысячу евро!
– Всего… но ведь это, наверное, рискованно?
– Не знаю, мне нравится.
– И как же выглядит татуировка?
– Увидишь. Принцип такой, Люба рассказала: в слизистую оболочку глаза внедряется тонкая проволочка из золота или платины и укладывается в виде узора. В общем, закачаешься!
– А исследования проводились – опасно это для здоровья или нет?
– Таких подробностей я не знаю.
– Вдруг опухоль какая-нибудь образуется или воспаление?
– Мы на эту тему не говорили. Ладно, я побежала, на урок пора.
Лидия Петровна упорхнула по коридору в свой класс.
Марина зашла в учительскую, подготовилась к следующему уроку, заглянула в пятый «В», где училась Стеша. В школу ее должен был проводить отец, и он это сделал. Дочь сидела за учебным столиком, сложив руки, и внимательно слушала учительницу: шел урок математики. Длинные волосы она собрала в пучок и скрепила любимой заколкой в форме бабочки.