* * *
У одного отшельника спросили, как может он пребывать в постоянном молчании.
Он очень удивился и сказал: «Напротив, никогда не молчу и беседую непрестанно – так много собеседников посещает меня».
Отшельник настолько приблизился к Миру Незримому, что он стал для него вполне ощутимым. Молитва сделалась собеседованием, и мир утвердился во всем величии.
* * *
Насколько трудно говорить о Высшем со многими людьми, чьи сознания подобны наперсткам; можно попытаться представить, как трудно Высшим общаться с человечеством, давая нам Истины Высшего Мира. Поэтому развитие и расширение сознания должно заботить человека прежде всего.
* * *
Учения Истины даются человеку для облегчения земного пути, для движения по пути с открытыми глазами – осознанно. Конечно, многие религии будут претендовать на то же, утверждая свои ничем не подтвержденные измышленные людьми догмы, как например догма отпущения грехов – будто, если человек раскаялся, и священник отпустил ему его грехи, и кажущееся облегчение вроде бы появилось, а человек забыл о своих проступках; но Карма, иначе говоря, закон Справедливости, действует, и каково будет его отчаяние, когда среди благополучия начнутся обратные удары прежних злодеяний, кто тогда ему объяснит, что Карма – действие, и истощить прежний проступок можно только адекватным хорошим действием. Не случайно Учение утверждает, что в словаре «сензара» отсутствует слово раскаяние, и оно заменено термином разумное сотрудничество.
* * *
Простая соизмеримость – спросить человека, что важнее: вечность или один день, скажет, конечно вечность, однако в жизни готовы довольствоваться одним днем, презирая законы вечности; лишь одной жизнью, не задумываясь, к чему она приведет и куда идти.
* * *
Не случайно сказано: «Ступень, вторично проходимая, значительно труднее». Так и в любви земной, кажется, что человек пережил всю гамму радости и страдания от этого чувства, и уже ничто не выведет его из равновесия, но стоит дать чувству свободу, и оно опять захватывает, даруя новые, еще невиданные восторги, которые потом оборачиваются столь же невиданными разочарованиями разбитых надежд. Показывая нам беспредельность чувства, как и мироздания.
Именно поэтому каждый следующий этап жизни должен быть озарен любовью более бескорыстной, лишенной привязанности, если можно так сказать: чувством ради чувства, когда грубость человеческая уже не сможет понизить вибрации высокой Любви, именно так можем приблизиться к пониманию любви Владык, любви космической.
А тем, кто привязан к своим возлюбленным, также и тем, кто ненавидит врагов, можно сказать закон Космоса – все точки в пространстве пересекаются; иначе говоря, то, что здесь считается как «я» и «они» на Высших Сферах может сказаться единой Сущностью.
* * *
Ложь на Высших мирах не существует, значит и человеку, идущему путем эволюции ни к чему постигать такую «науку». И только желающий странствовать по подвалам бытия пусть прилагает энергию в этом направлении.
Если даже среднему человеку говорить ложь доставляет некоторый дискомфорт, то неужели трудно представить, что есть люди высоконравственные, для которых ложь будет доставлять даже физическую боль?
Блаватская пришла – посчитали фантазеркой, Рерихи на опыте доказали – их не захотели слушать. Пусть даже по-человечески посчитают фантазией, даже в этом случае стоит ознакомиться, пусть как фантастика увидится многими путь эволюции, и все-таки, даже так сознание человеческое раздвинет свои горизонты.
* * *
Бедность не от недостатка денег, а от обилия желаний. Есть поговорка – всякое благополучие принадлежит душе довольной своей долей: для того, кто носит башмаки, не вся ли земля покрыта кожей?
* * *
Проезжал мимо кладбища, действительно, ограда обособленности материи. Даже здесь, оставив тело земле, люди пытаются обособиться – моя (моего) могила – и устраивают забор (наверное, чтоб не сбежал!?).
* * *
Опять-таки, возвращаясь к вопросу о вреде сквернословия, можно понять, что не само слово является осквернителем, а та мысль, так сказать, душа слова – изобразительный знак, которой есть само слово; а если по-другому, то как тогда понять, что слова других языков, совпадающие по звуку с нашими матерными словами, несут в себе совершенно приличный смысл и соответственно не имеют притягательности злого начала. И так тоже можно уяснить первенство мысли во всем. Сказал Учитель – слова есть корабли мысли.