Кашалот. Я вас хорошо понимаю, но факультета сточных наук в нашем институте пока нет. Зато есть много других: медицинский, горный, сельскохозяйственный, химико-технологический, факультет общественного питания... Выберите любой и подайте заявление в приемную комиссию, Птице-Секретарю.
Мартышка. И приложите, конечно, документы — автобиографию и прочее. Поторопитесь, дорогой жгутиконосец,— скоро олимпиада.
Микроб. Ладно. Если по-честному, мне все равно, куда подавать. (Удаляясь.) Лишь бы в институт. (Возвращается.) Да, забыл спросить: а как с общежитием? Все говорят...
Мартышка. Вы меня слушайте, а не всех: одиноким предоставляется общежитие. Видите вон те чаны?
Микроб. Ага, вижу. Значит, одиноким? Ну, мне бы только вселиться, а потом... (Направляется к одному из чанов.)
Рак. Знаю я, что потом: минут через двадцать на месте одного микроба будет два, потом четыре, восемь, шестнадцать... Через сутки их уже миллионы!
Сова. Так это ж хорошо, Рак: в одиночку-то Микроб ни с каким делом не справится — уж больно мал.
Удильщик. Мартышка, вы упомянули о какой-то олимпиаде...
Мартышка. Что значит «какой-то», Удильщик? Только олимпиада позволит нам выявить самых одаренных!
Рак. А где гарантия, что это будут действительно одаренные?
Кашалот. Не сомневайтесь, Рак, — задания составлены так, что участники должны проявить не только и не столько знания, сколько находчивость, умение оригинально мыслить...
Удильщик. Можно посмотреть задания? (Берет листок бумаги, читает.) «Как построить необитаемый остров?»
Рак. Чепуха! Ведь тот, кто строит остров, уже на нем обитает.
Кашалот. Я же сказал, Рак: задание на сообразительность! Сначала нужно вспомнить о морских микробах, которые добывают растворенные в воде кальций и углекислый газ и приготовляют из них углекислый кальций, а затем надо сообразить, что, возводя из этого строительного материала остров, сами микробы продолжают оставаться в море!
Удильщик. Да-да... Я слышал об этих микробах — они возвели таким способом в Атлантическом океане Багамские острова и продолжают их расширять.
Гепард. Лично мне больше нравится второе задание...
Издали доносится плач. На поляну, шатаясь от горя, выходит Лев.
Стрекоза. Сюда идет огромный лев! Неужели это он так горько рыдает?
Лев (приближается, всхлипывая). Я цирковой лев, Федором меня зовут.
Кашалот. Послушайте, Федор, но здесь не цирк. А что это у вас с гривой?
Лев (сквозь плач). Ведро с клеем опрокинул, которым афиши клеют. Как я теперь буду выступа-а-ать?..
Рак. А мы-то при чем? Это вам надо в химчистку обратиться.
Лев (всхлипывая). Обращался. Все разбежались. (Плачет навзрыд.)
Сова. Слышь, Федя, плакать-то мужчине негоже, тем паче царю зверей.
Лев (плача). А что же мне дела-а-ть?
Гепард. Мда, прямо хоть трагедию пиши: «Царь Федор»...
Мартышка. Никакой трагедии, Гепард. Я знаю, как помочь! (Подбегает к установленному на краю поляны огромному чану.) Федя, бегите сюда со всех ног — отмокнете вот в этом чане! Лев мчится к Мартышке и прыгает в чан.
Стрекоза. Царь зверей будет отмокать в чане? Какое унижение...
Мартышка (возвращаясь). Это ненадолго, Стрекоза, они быстро всё съедят — ничего не останется.
Удильщик. Кто это «они», Мартышка?
Стрекоза. Да, да, и от кого ничего не останется? От Федора?
Мартышка. Что вы, Стрекоза, — от клея! В этом чане микробы, которых зовут... минутку, я посмотрю по списку подавших заявления в приемную комиссию нашего института... (Просматривает список.) Ага: Плектридиум Пектиноворум!
Рак. От одного такого имени вся грива может вылезти.
Мартышка. Ничего подобного, Рак, — Плектридиум Пектиноворум питается не волосами, а клеем пектином, которым склеены лубяные волокна в стеблях конопли, льна...
Сова (перебивая). Эге, да про этих-то микробов и я прослышана! Без них и пряжи бы льняной не было. Волоконца-то у льна меж собой так крепко склеены — не приведи господь, а микробы клей этот зловредный съедают без остатку!
Возможно, микробам, которых откроет этот ученый, не сразу подыщут профессию, но имена им дадут сразу, причем эти имена будут немедленно записаны в толстую-претолстую «Государственную книгу микробов