Мартышка. А я слышала, что йог способен и совсем остановить дыхание на целых четверть часа!
Человек. Верно, но чтобы овладеть этим искусством, нужно тренироваться не один год.
Кашалот (самодовольно). Мои предки, уважаемый Человек, тренировались миллионы лет и достигли гораздо большего, а так как они завещали свое искусство мне, в умении останавливать дыхание я превосхожу любого йога!
Удильщик. Даже не сравнить! Когда наш непревзойденный председатель ныряет за кальмарами, он задерживает дыхание не на какую-то там четверть, а на полтора, а то и на два часа!
Кашалот. Вот именно. Полагаю, что на обучение всем остальным чудесам йогов мне хватило бы одного дня.
Гепард. Не сомневаюсь, ибо известно, что воля к победе способна творить чудеса! Если позволите, дорогой Кашалот, я дам вам несколько практических советов. Главное для занятий по системе йогов — достать коврик. Это мы берем на себя. Как только у вас появится коврик, считайте, что самое трудное позади, дальше все очень просто: быстренько научитесь стоять на голове, завязываться узлом...
Кашалот (нетерпеливо). Меня больше интересует, сколько можно проспать по этой системе.
Человек. В состоянии, похожем на спячку, йоги могут находиться не более месяца.
Кашалот (разочарованно). Нет, это слишком мало, уважаемый Человек — ведь Сурок хвастал, что может проспать восемь месяцев подряд, и мы непременно должны его переспать!
Стрекоза. А как же Спящая Красавица, которая спала много лет, пока не пришел принц?
Рак. «Принц»... Вы что, Стрекоза, верите сказкам?
Человек. Эта сказка, Рак, возникла, я думаю, неспроста: у людей встречается, хоть и очень редко, еще одно состояние, напоминающее спячку: летаргический сон. Он может продолжаться многие годы.
Кашалот. Многие годы?!
Человек. Судите сами: норвежская женщина Аугуста Лангард уснула в феврале 1919 года, а проснулась в ноябре 1941 года. Конечно, во время сна ее кормили. Интересно, что за двадцать два года она почти не изменилась, зато после пробуждения за один год постарела на двадцать лет...
Вероятно, Кашалоту не составит большого труда научиться у йогов стоять на голове — ведь перед тем как нырнуть, он принимает примерно такую же позу.
Кашалот. Я. готов постареть на сорок — лишь бы утереть нос этому задире!
Сова. Так за чем же дело стало? Впади в этот... ну, в сон этот особенный, да и спи себе сорок лет.
Рак. А как же КОАПП? Сорок лет будет работать без председателя?
Удильщик (срывающимся голосом). Что поделаешь — тяжко, но попробуем как-нибудь перебиться...
Гепард. Вот увидите, Рак, годы пролетят незаметно.
Стрекоза (драматически). Он уже не увидит — речные раки живут не больше двадцати лет....
Удильщик. Это не важно — увидят его потомки. Надо уметь идти на жертвы во имя спортивной победы!
Мартышка. Подождите, зачем такие жертвы? Спать сорок лет Кашалоту совершенно ни к чему, мы его разбудим через год — этого вполне достаточно.
Человек. Если вы знаете, как это сделать, Мартышка, поделитесь своим опытом с врачами — они будут вам очень благодарны. Вот, скажем, в одной из клиник города Чикаго лежит Патриция Магир: она уснула в январе 1947 года и, насколько мне известно, спит до сих пор.
Мартышка. И ее никак-никак нельзя разбудить?
Человек. Увы, пока медики не умеют прекращать летаргический сон... но не исключено, что им помогут в этом наши сегодняшние соперники — сурки.
Все изумлены.
Удильщик. Сурки помогут найти способ прекращать летаргический сон? Но каким образом?
Кашалот. Каким образом — это уже дело десятое, Удильщик. Что касается меня, то я предпочту проспать до конца жизни, но ни под каким видом не приму помощь от сурков!
Гепард (сочувственно). Понятно — не позволит самолюбие, которое, естественно, не покидает нашего гордого председателя даже во сне...
Человек (улыбаясь). Сначала еще нужно уснуть, а это тоже задача не из легких. Думаю, что тот, кто разработает способ произвольно погружать в летаргический сон и выводить из него, наверняка заслужит Нобелевскую премию.
Кашалот (поспешно). Я тоже в этом уверен!
Стрекоза. Дерзайте, милый Кашалот, — вся планета ждет от вас этого научного подвига!