— Больше, пожалуй, уже не будет иметь никакого значения, что думает о нас он или кто-либо другой из Доминиона, — угрюмо произнес Дайон.
— Может быть, нам удастся хоть немного оттянуть это, — сказал ему Джонни, протягивая магнитную карту, привезенную чиновником Купола. — Не мог бы ты передать это Терону Юту и распорядиться, чтобы он немедленно начал поиск этих людей? А мне нужно сделать один важный звонок.
Генерал-губернатор Бром Стиггур все еще находился на пути в Капитолию, но теперь уже с ним можно было связываться через спутник Хэп-2. Картинка на экране была кристально чистой. Хотя это и не имело большого значения, выражение лица Стиггура было именно таким, каким и ожидал его увидеть Джонни.
— Ах, вот оно что! — только и сказал он, когда тот вкратце изложил ему суть дела и пересказал содержание сообщения Рея, которое можно было разве что сравнить с известием о Судном дне.
— Трофты наконец-то собрались с духом, чтобы начать второй раунд, чтоб им всем провалиться! — сказал он после некоторой паузы. — Так. Ну, а что же нам требуется для того, чтобы встретить осаду во всеоружии?
— Время, — без обиняков сказал Джонни. — А если начистоту, Бром, у нас нет ни малейшего шанса, если
Трофты и в самом деле сунутся, чтобы заполучить нас. Новое поколение Кобр — наша единственная сила — не знают о войне ровным счетом ничего.
— Стоит ли нам обсуждать это по спутниковой связи?
— поморщился Стиггур.
— Что же, держать это в секрете?
— До определенного времени, — подтвердил Стиггур. — Ладно, Джонни, ты ведь позвонил мне не для того, чтобы заранее уведомить о великом побоище? Выкладывай, что ты хочешь?
Джонни с трудом сглотнул слюну.
— Разрешения лететь на Эсгард вместе с Реем и посмотреть, что можно сделать, чтобы остановить войну.
Брови Стиггура взметнулись вверх, к самой кромке волос.
— Неужели ты думаешь, что все возможное в этом направлении еще не было предпринято?
— Я не знаю. Да и откуда мы можем это знать, если сами не переговорим с Центральным Комитетом или Объединенным Командованием?
Стиггур с шумом выдохнул воздух.
— Но ты нам нужен здесь.
— Ты не хуже меня знаешь, что сражаться я больше не могу. Кроме того, здесь есть еще Кобры из первого набора с лучшей военной и тактической подготовкой.
— А как же твоя семья?
— тихо спросил Стиггур.
— Ты им нужен.
Джонни глубоко вздохнул.
— Двадцать девять лет назад я оставил свою семью для того, чтобы сражаться за людей, которых я совсем не знал. Так разве я могу сейчас упустить даже малейший шанс попытаться спасти жизни не только моей жены и сыновей, но и всех друзей, которые у меня когда-либо были?
С минуту Стиггур смотрел на него, но выражение его лица ничем не выдавало тех чувств, которые владели им.
— Во многом, хотя мне и нелегко в этом признаться, ты прав. Этому типу Рею я порекомендую, чтобы он взял тебя с собой. Угу. Похоже, что мне лететь до Капиталии еще полчаса. Его ответ я получу не раньше, чем через час. А пока… — он запнулся. — Пусть Юту займется делами. Тебе же лучше повидаться с Крис и переговорить с ней.
— Спасибо, Бром, я уже намеревался сделать это.
— Как только мне станет что-либо известно, я свяжусь с тобой.
Он кивнул, и экран померк.
Джонни посидел, чтобы успокоить свои расходившиеся руки, и позвонил Юту.
Пока Джонни знакомил семью с плохими новостями, все тихо сидели в освещенной мягким светом гостиной. Джонни по очереди вглядывался в их лица и впервые за все время ошеломленно заметил, насколько разными были их выражения, выдававшие характеры. Юстин и Джошуа, сидевшие на диване, прижавшись друг к другу, казались испуганными, но их лица в то же время выражали безоговорочное доверие. Смесь того и другого болезненно напоминала ему Гвен, когда она была ребенком. Напротив, лицо Корвина, старавшегося найти какую-то взрослую маску, под которой он мог бы скрыть ужас, не соответствовало его тринадцатилетнему возрасту. Он был очень похож на Джейма, но выглядел несколько старше своего возраста. И Крис…
Крис, как всегда, излучала спокойствие и силу. Она поддерживала его решение, несмотря на то, что в глазах ее мелькали та боль и страх, которые она испытывала при мысли о долгой разлуке. То, что она сразу приняла план, вовсе не было признаком покорности или чего-нибудь подобного. Это объяснялось тем, что ее ум работал в том же направлении, что и его. Она не менее четко видела, что это был единственный способ сделать что-то реальное, чем пренебречь было нельзя.
Джонни закончил говорить, и тишину нарушало только жужжание кондиционера.
— Когда ты уезжаешь, папа?
— наконец, спросил Корвин.
— Если я уеду, то сегодня, — ответил Джонни.
— Они хотят стартовать сразу же, как только корабль будет заправлен, и все такое.
— Ты будешь брать с собой Альмо или кого-нибудь еще?
По лицу Джонни скользнула мимолетная улыбка. Альмо Пайер был одним из первых добровольцев для фабрики Кобр Дарла. И его безрассудная преданность Джонни и всему семейству Моро была для Коврина ярким примером для подражания.
— Я не думаю, что на обратном пути нас будут подстерегать какие-либо трудности, — сказал он сыну.
— Кроме того, твой отец еще не настолько беспомощен.
Собравшись с духом, он повернулся к Крис. Ее преданность заслуживала не меньших чувств с его стороны.
— Кажется, уже все сказал и объяснил. Но если ты считаешь, что я должен остаться, я останусь, пусть все будет по-твоему.
Она печально улыбнулась.
— Ну, если ты до сих пор так плохо меня знаешь… Резкий телефонный звонок заставил их вздрогнуть.
Осторожно поднявшись на ноги, Джонни подошел к своему столу и включил аппарат.
— Да?
Это был Стиггур.
— Прости, Джонни, но ничего не получается. Рей упрямо отказывается перегружать свой корабль бесполезными колониальными чиновниками. Это его слова.
Джонни медленно вздохнул.
— Ты объяснил ему, насколько это может быть важно?
— Достаточно громко, чтобы напугать ганту. Но он просто отказывается обсуждать то, что хоть как-то выходит за пределы полученного им приказа.
— Тогда, возможно, мне лучше снова поговорить с ним самому.