«Кое-что очень странное» оказалось гильзой.
— «Кор-Бон» сорок пятого калибра, «Эй-Си-Пи плюс Пи», — объявил тощий Джимми, показывая гильзу, которую он держал пинцетом.
— Не из всех пистолетов сорок пятого калибра можно стрелять патронами «плюс Пи», — заметил Арнольд.
— Только из самых современных моделей.
— У патронов «плюс Пи» выше максимальное внутреннее давление.
— И скорость выше.
— Если не понимаете, мы все объясним в простых выражениях.
— Мы умеем выражаться и простым языком.
— Значит, теперь вы специалисты не только по баллистике, но и по языку? — съязвил Купидон.
— Ты обладаешь обширными познаниями в современной криминалистике, — ответил Джимми. — Граничащими с гениальными…
— По сравнению со средним «ястребом», — добавил Арнольд.
— У которых мозги, как известно, куриные, — хихикнул Джимми.
— Да пошли вы! — беззлобно ответил Гриссел. Он понимал, что переострить Толстого и Тонкого не удастся — эксперты любили, чтобы последнее слово оставалось за ними.
— Бенни, сегодня ты выглядишь чертовски привлекательно!
— Ключевое слово «чертовски»! — Напарники-эксперты ухмыльнулись.
— Не такой ясноглазый и бодрый, как всегда, верно? Да и не такой проницательный, как полагается настоящему «ястребу»! — констатировал Арнольд.
— Вот видите? — спросил Джимми.
— Что мы должны видеть? — насторожился Купидон.
— Гравировку. — Джимми повертел гильзу перед самым его носом.
— Что за гравировка? — спросил Гриссел.
— Возьми. — Арнольд протянул ему лупу.
Гриссел посмотрел на медный цилиндрик:
— Похоже на змею… готовую ужалить.
— Изумительно! — воскликнул Джимми. — Изумительно, что он вообще что-то видит своими заплывшими глазами!
— А что там под змеей, готовой ужалить? — продолжал Арнольд.
— Вроде какие-то буквы? — Гравировка была крошечной.
— Слава Всевышнему! «Ястребы», оказывается, умеют читать!
— Сейчас как врежу! — не выдержал Купидон. — Что там за буквы?
— Латинские, — ответил Арнольд. — «Эн», точка, «эм», точка.
— И что это значит? «Не мое»?
— С чего ты взял?
— «Эн», «эм», «не мое». Так часто сокращают… Или вы эсэмэсок не пишете? А я вас такими умниками считал!
— Люди утонченные не пользуются аббревиатурами, когда пишут текстовые сообщения. Прописная «эн» и строчная «эм» обозначают «ньютон-метр». Если бы обе буквы были строчными, то обозначали бы «нанометр». Но в обоих случаях — без точек, — ответил Арнольд.
— Что же обозначают две большие буквы с точками?
— А я думал, что детективы у нас — вы.
— Потому что вы, умники, не знаете? — торжествующим тоном произнес Купидон.
— Не можем же мы все делать за вас!
— По крайней мере, все делать за вас все время!
— Идите на фиг, — сказал Гриссел. — Нам нужно обыскать последнюю комнату. Вы там уже закончили?
— Еще и не начинали.
— Иисусе! — вздохнул Купидон.
Пока эксперты работали, они решили допросить Скарлетт Январь, дочь убитого рабочего Сирила.
Купидон усадил девушку рядом с собой на мягкий диван в гостиной, взял ее за руку, заговорил сочувственно и негромко. Гриссел и Христел де Хан устроились в креслах.
— Сестренка, прими мои соболезнования.
Хорошенькая миниатюрная цветная девушка кивнула сквозь слезы.
— Поверь, если бы не необходимость, я бы тебя не беспокоил. Но мы должны найти мерзавцев. Они заплатят за убийство твоего отца!
Она снова кивнула.
— Ты не против ответить на несколько вопросов?
Она шмыгнула носом и вежливо ответила:
— Нет, дядюшка.
— Ты очень храбрая, сестренка, твой папа гордился бы тобой. Значит, вы с ним каждый день обслуживали гостевой дом?
— Да.
— В вечернюю смену, так?
Девушка кивнула.
— Ты видела англичанина?
— Да.
— Что ты можешь о нем рассказать?
— Он был очень дружелюбный.
— Он говорил с тобой?
— Да.
— Что он говорил?
— Что я хорошо накрыла на стол… Еще он хвалил еду.
— И все?
— Говорил, как здесь красиво… На ферме. Какие виды открываются из окна… Вот и все.
— Хорошо, сестренка, очень хорошо. А теперь расскажи о телохранителях. С ними ты тоже разговаривала?
— Да не особенно.
— Они хорошо к тебе относились?
— Да, дядюшка. Но почти не разговаривали.
— В какое время ты вчера вышла из гостевого дома?
У Скарлетт задрожали плечи. Она не сразу ответила: