– Они не будут стрелять, – сказал захваченный им Трофт. – Ты Кобра-солдат с Авентайна. Даже будучи убитым, ты будешь драться до тех пор, пока все на борту не будут мертвыми.
Джонни опешил.
– Что это значит?
– Тебе не нужно отрицать правду. И все слышали о докладе.
Каком докладе? Джонни открыл было рот, чтобы сказать это вслух, и но тут он внезапно все понял. Мак-Дональд. Каким-то образом они услышали о Мак-Дональде.
Он снова обвел взглядом Трофтов и по-новому посмотрел на напряженные мембраны их рук. Эмоция, которую он раньше принимал за решимость или, по крайней мере, за гнев, оказалась ничем не прикрытым страхом. «Дарл был в конечном счете прав, – сказал ему его внутренний голос, – они нас боятся».
– Я никого не хочу убивать, – быстро сказал он.
– Я только хочу освободить своих компаньонов и продолжить путь.
– В каком направлении?
– спросил тот же бесстрастный голос, доносившийся из другого конца абордажного тоннеля.
Джонни повернул голову и увидел еще одного Трофта средних лет, медленно идущего в их сторону. На нем была точно такая же форма, как и на инопланетянине, которого он сжимал в своих руках.
– Я хочу защитить мой мир, командир, – сказал ему Джонни. – Дипломатическими средствами, если это возможно, при необходимости и военными.
Этот Трофт сказал что-то внутренним голосом, и направленные на него стволы лазеров медленно опустились. Не сводя глаз с командира Трофтов, Джонни отпустил своего пленника и вышел из-за его спины. С точки зрения Кобры это было опрометчивым, но Джонни-политик не мог не отреагировать на проявление доброй воли противником.
– У нас есть основания для переговоров?
– спросил он.
– Вероятно, – ответил командир. – Вы сохранили жизни Трофтов в вашем командном пункте, хотя могли без труда убить их. Почему?
Джонни нахмурился, только сейчас осознав, что определенного ответа на этот вопрос у него не было. Возможно, он слишком долго занимался политикой, в которой противники не убивают друг друга? Нет. Настоящая причина была куда более прозаической.
– Не было никакой необходимости убивать их, – ответил он, пожимая плечами. – Думаю, это никогда не приходило мне в голову.
– Солдаты-Кобры созданы для того, чтобы убивать.
– Мы были созданы для того, чтобы защищать. А это не одно и то же.
Его собеседник, казалось, призадумался.
– Вероятно, у нас действительно есть мотивы для компромисса, – сказал он наконец. – Или по крайней мере, для дискуссии. Не пройдете ли вы с вашим компаньоном ко мне на мостик?
Джонни кивнул.
– Хорошо. Но компаньон, о котором я упоминал, не будет присутствовать там физически. Это не материальная сущность. Мы, люди, называем ее Леди Удача.
С минуту командир молчал.
– Полагаю, что я понял. Если так, то я все же приглашаю Леди Удачу присоединиться к нам.
Повернувшись к Джонни спиной, он исчез в абордажном тоннеле. Джонни раздумывал не более секунды, затем последовал за ним. Экскорт с опущенным оружием проследовал за ними.
Четыре часа спустя Джонни снова оказался по другую сторону абордажного тоннеля, на борту «Менссаны». К нему тогда же были доставлены Тавн и Рей.
– Добрый вечер, джентльмены, – приветливо кивнул им Джонни, когда экскорт Трофтов в молчании исчез в тоннеле. – Капитан, если бы вы загерметизировали этот люк, мы смогли бы прямо сейчас отправляться в путь.
– Что, черт возьми, произошло?
– спросил Рей, но озадаченный тон его голоса был скорее просящим, чем требовательным. – Никаких вопросов, никаких переговоров, просто прошло время, и они взяли да и ни с того, ни с сего отпустили нас?
– Да нет, как раз разговоров было предостаточно, – сказал Джонни. – Более, чем достаточно. Ну что, люк надежен? Хорошо. Капитан, надеюсь, ремонт двигателей закончен, но вам нужно получить подтверждение из рубки. И сначала убедитесь, что мы все готовы, второй корабль Трофтов ничего не знает и может попытаться остановить нас.
Брови Тавна удивленно поднялись, но единственными его словами были:
– Все понял.
И он быстрой походкой направился на капитанский мостик.
– Что происходит?
– властно спросил Рей, когда Джонни последовал за капитаном. – «Много разговоров» – что вы этим хотите сказать?
– Между командиром Трофтов и мной состоялась дискуссия, и я сумел убедить его в том, что отпустить нас – в его интересах.