— Ты уверена, что с тобой всё будет хорошо?
— Я собиралась задать тебе тот же вопрос, — возразила Глори, глядя на бордель позади меня. — Я знаю, что ты без своей брони Охранницы, и что этот Флэнк сохраняет политику нейтралитета, но если кто-то попробует что-то учудить?
— Ну тогда я сделаю какую-нибудь глупость, — ответила я, улыбнувшись. — Уж это я умею.
Глори только поморщилась.
Разбитые фургоны на парковке образовывали коридор, который вёл к открытому люку техобслуживания. Технический тоннель за ним казался почти живым из-за розовой подсветки, и это офигеть как жутко. Плакаты с кобылами на одной стене и жеребцами на другой представляли клиентам «работников». Если бы не моя обеспокоенность П-21 и тем, что я с ним сделала, можно было бы и поразвлечься.
Как оказалось, круглая дверь Стойла не откатывалась, а была посажена на поворотный кронштейн. Громадная розовая цифра «69» приветствовала посетителей, как и красавец-жеребец с милашкой-кобылкой на входе. Присмотревшись к надписи поближе, я поняла, что настоящим номером Стойла был «89», но кусочек восьмёрки закрасили и превратили в шестёрку.
После посещения Стойла Девяносто, я думала, что попаду сразу в атриум, как в Девяносто Девятом. Но вместо этого мы шли мимо складских помещений. Все двери были закрыты, и, начни я в них копаться, не думаю, что мои провожатые оценили бы это. В конце концов, коридор разделился на три направления: «Искатели», «Веселуха», «Трудоустройство». Как бы ни манило второе, крышечки в первую очередь. Офис Искателей раньше принадлежал Смотрительнице, и, должна признаться, меня это совсем не радовало.
Меня беспокоило еще кое-что: никакой охраны. Никаких турелей. Поверить не могу, что в Стойле не было никакой защиты. К офису Смотрительницы я подошла в весьма хмуром настроении. Полагаю, настало время встретиться с сестрёнкой Крышечки…
…или нет. Супер. Ненавижу ждать.
Что ж, «Трудоустройство» мне не интересно. Пойду-ка я с большинством пони на «Веселуху»! Наконец, мы добрались до атриума, и я обнаружила вокруг себя сплошной розовопередоз. Нет, честно! Этот цвет был везде! Вокруг маленьких столиков располагались диваны и подушки. Вокруг бродили кобылки и жеребцы с соблазнительными улыбками на губах и в странных, замысловатых, вызывающих нарядах. Учитывая, что пони повсеместно бегают голышом, рядиться в эти перья, кружева, меха и другие чудные наряды — одна из самых странных вещей, что я когда-либо видела. Вообще-то, я не могла увидеть прелести ни одной кобылы или жеребца из-за них.
Рампейдж на глаза мне не попалась. Наверно, она уже выбрала себе жертву. Моё воображение тут же нарисовало мне несколько настолько извращённых сцен, что любому дураку стало бы понятно, насколько засорился мой «чердак». У нескольких жеребцов наркота чуть ли не из ушей лезла. Они сидели по заведению, мирно и довольно улыбаясь. Ингаляторы для Дэша были повсюду. Но моей любовью был только «Дикий Пегас».
— Не очень-то похоже, что тебе весело. — Кобыла персиковой масти глянула на меня из-за барной стойки, наливая мне второй бокал. Она улыбнулась, и пурпурная грива упала ей на глаза. — Дело в напитке? В компании? Нужно ширнуться?
— Да нет, просто жду, пока Каприз вернётся к себе в офис. — Маленькая земная пони взволновано поглядела на меня. — Дело не в тебе или в этом месте. Виски хорош, а остальное мне не важно. Просто у меня сейчас много чего в голове крутится.
— Крутится, значит, много чего… Да, я такого наслушалась, — сказала барпони с сочувственным кивком. — Но знаешь, если у тебя есть возможность развеселиться, то стоит ею воспользоваться. Будешь тут сидеть и киснуть — лучше не станет, — оживилась она. — Давай-ка я состряпаю тебе кое-что особенное.
— Не стоит, — начала было я, но кобылка уже нырнула в холодильник и принялась вынимать разные бутылки. Интересно, было ли то, что происходило в том шейкере, кулинарией или химией. Она села, активно тряся металлические кружки, а потом вылила что-то жёлтое мне в бокал.
— Я так и подумала. Этот за счёт заведения. Похоже, тебе действительно это было нужно, — сказала она, взглянув на мою кьютимарку. — Знаешь, у нас тут есть казино, в жилых помещениях. Карты. Кости. Рулетка. Тебе понравится.
— Да у тебя прям навязчивая идея развлекать меня.
— Разве это так плохо? — сказала она, снимая передник и передавая его одной из стоящих рядом кобылок. — Я хочу сказать, в Хуффе всё так ужасно, так почему бы тут не быть месту, где можно просто повеселиться? К нас отовсюду съезжаются пони, чтобы расслабиться. Потанцевать. Словить кайф. Заняться сексом. Заплати за удовольствие и вернись домой с улыбкой, — сказала она, выходя из-за прилавка.
— Ага, звучит круто. В теории. Но когда ты видишь всех этих накачанных наркотиками пони, слоняющихся вокруг «Пункта скорой помощи „Хэлпингхуф“», то понимаешь, что цена за развлечения слишком высока. Каприз делает деньги на чужих страданиях.
Она вскинула голову и печально на меня посмотрела.
— Ты и вправду так думаешь?
— Я не знаю. Я не понимаю этого. Она продаёт химию наркоманам. Как она может жить с этим?
— Веришь или нет, но не в интересах Флэнка накачивать пони наркотой, пока они не съедут с катушек. С самого начала это Стойло было настоящей мечтой любого химика. Там были такие химикаты, у которых ты даже название на одном дыхании не произнесёшь. К сожалению, этому месту также не хватало развлечений, поэтому смекалистые пони быстро додумались намешать что-то весёлое. А потом ещё и ещё, — вздохнула персикового цвета кобылка, закатив глаза. — В конечном итоге вечеринка закончилась тем, что кто-то намешал нервно-паралитический газ и выпустил его в вентиляцию.
— У-упс, — пробормотала я. У них что, все Стойла были спроектированы для самоуничтожения? Какие больные фантазии были у этих ребят из Стойл-Тек?
— Ага. Оставшиеся в живых выбрались и, к счастью, столкнулись с Кипером. Раньше Флэнк был месивом наркопритонов и борделей. В последние два года его удалось вычистить. Тем не менее, остались ещё мелкие торгаши, которым наплевать, кому сбагрить товар. Они держат мусорщиков, обшаривающих руины в поисках хоть чего-нибудь ценного. Торгаши торгуют этим в обмен на Дэш и цикл повторяется.
— Так почему Каприз не прекратит это?
— А как? Дэш легко синтезируется, и весь Флэнк забит тайниками с сырьём. Если его запретить, то покупатели с реальными деньгами пойдут напрямую к дилерам и контроль будет потерян. Будет лучше, если какой-нибудь богач аристократ словит кайф, чем наркоман под ломкой отдаст последнее что у него есть, лишь бы получить дозу.
— А если какая-нибудь пони выпроводит этих дилеров, что тогда будет?
— Ну, я верю, что Флэнк будет благодарен за это. Если Микшер перестанет торговать наркотиками, все наркоманы столпятся у дверей Клиники. Это подняло бы цены, делая лечение доступнее, чем новую дозу. Скальпель наверняка будет жаловаться на эту сверхурочную работу.
Я насупилась. Конечно, я знала, что должна искать Каприз и П-21, и знала, что не должна искать неприятности на свою голову. Но я также помнила то ощущение, когда моё умирающее тело требовало больше Бака, Спока и Гидры. Сколько ещё пони пострадает от этих наркотиков? Может это из-за выпитого, или может я подумала о словах, которые сказала Скальпель. Но посмотрев на свою собеседницу, я улыбнулась.
— И где этой пони искать этих дилеров.
— Уверена, что это хорошая идея? — прошептала Глори, пока мы осматривали фабрику и резервуары в миле к северу от Флэнка. Как только я нашла пони и объяснила ей свой план, она встретила его волной скептицизма, но пошла со мной, использовав перед этим утильную упряжь Стойла 89, дабы починить мою броню. Её явно будет недостаточно, но я чувствовала себя увереннее с ней.
— Конечно. Это же моя идея. Я знаю, все мои идеи обречены на провал, — ответила я, осматривая склад.
— Ну тогда зачем… — начала она, но осеклась, увидев мою улыбку, и уже привычно покраснела. — А, опять шутишь. Прости.