По кремовой кобылке можно было часы сверять, так часто она принимала Минталки, но закатила ли ей Глори лекцию о том, что они сделают с её мозгами? Не-е-е-ет. Это мне пришлось узнать о фармакологии больше, чем я когда-либо вообще собиралась.
Спок, как я выяснила, убивал нервные клетки, Мед-Икс вызывал фантомные боли, Бак разрушал мои суставы, мускулы и чего-то там делал с тем, чем мне рожать. Но венцом гадостей была Гидра.
— Лечить магией могли только единороги. Да и тех было, честно говоря, маловато. Вот пегасы с земными пони и нашли способ восстанавливаться после серьезных ранений и переломов с помощью экстракта гормонов из гланд гидр, отсюда и название препарата. Сбор гланд был весьма неприятным процессом, но настоящая проблема заключается в том, что Гидра подавляет естественные процессы клеточной регенерации даже после того, как её действие заканчивается. Естественная защита организма разрушается, и тело умирает, клеточка за клеточкой. — Тут Глори сделала испуганную мордашку. — Одна Гидра — уже плохо, а две или три… ты, скорее всего, просто упадёшь замертво.
— Да, и не вздумай прогуляться под Гидрой через поля ХМА, — вмешалась Рампейдж. — Видала я, как от такой комбинации все тело разжижается. Клёвое зрелище, к слову, — продолжила она, ухмыляясь. Видно у нас с Глори в этот момент был потрясённо-тошнотный вид.
— А что такое? Думаете, это худший способ умереть?
— Неа, — пробормотала я, — видали и похуже.
— Удиви меня, — сказала она с насмешливой ухмылкой.
Я уже была не в настроении выслушивать подначки, и резко ответила:
— Я как-то скормила пони камнедробилке.
Она мигнула.
— Хвостом вперед.
Наградой за эти слова послужил слегка шокированный вид Потрошителя. Но её розовые глаза смотрели на меня весьма скептически.
— Да, да. Другого способа убить Горгона не нашлось.
Рампейдж остановилась так внезапно, что я по инерции врезалась в неё и, скользнув по гладкому металлическому боку, шмякнулась своим многострадальным лицом о землю.
— Ты правда убила Горгона?
— Во Впадине Бримстоуна, — ответила я, безуспешно пытаясь подняться на ноги. — Он хотел убить меня. Почти прикончил моих друзей. Поэтому пришлось с ним разобраться. — Что-то в её вопросе насторожило меня. — Эй, а откуда ты…
Рампейдж пристально посмотрела на меня.
— Горгон… был… Я знала его. — Холодный пот предательски выступил между лопаток. Если ей захочется отомстить за Горгона, смогу ли я её остановить? Ну, конечно, я могла бы успеть выстрелить тремя телекинетическими пулями ей в голову, но и то не факт, судя по моему состоянию. — И он был моим другом, — продолжила она. Я уже приготовилась скользнуть в З.П.С., однако… она не выглядела расстроенной или злой. Не могу сказать точно, что означало тогда выражение её лица. Может, радость? — Везучий ублюдок.
Подхватив зубами воротник на моей броне, она помогла мне подняться на копыта.
— И ты не злишься? — спросила я.
— А должна?
Глори посмотрела на неё, не менее взволнованная и озадаченная чем я.
— Но он же был твоим другом.
Она вздохнула:
— Это далеко не самое худшее, что ты могла с ним сделать.
— Но… кем он был? Чем он был?
— Моим другом и чудовищем, — коротко ответила она, и я, увидев последовавший за этим хмурый взгляд, пихнула Глори в бок и покачала головой. Продолжать этот разговор было бы не лучшей идеей. Не раньше, чем мы узнаем про неё немного больше. Она определённо не была такой сумасшедшей, как я её изначально себе представляла… но это не значило, что она не могла быть сумасшедшей в такой степени, какую я даже представить себе не могла.
Некоторое время мы просто шагали в уютной тишине вдоль дороги, которая привела нас в небольшую долину, где шоссе Сансет пересекалось с ещё одним, ведущим в Хуффингтон, прежде чем продолжить свой путь на юго-запад в сторону Филлидельфии. Дважды мы натыкались на рейдеров. К счастью, всё, что мне приходилось делать, это опускать свой зад, доставать карабин и изображать из себя турель, пока Рампейдж яростно кромсала всех и вся. Её зазубренная броня разрывала противников на куски, а каждый удар когтей сокрушал любую броню. Наблюдая за её движениями, я поняла две вещи: во-первых, не хочу с ней драться. Во-вторых, Потрошители — опасные ребята.
Потрошители… прямо как Деус.
— Ты когда-нибудь слышала о некоем пони по имени Сангвин? — спросила я, когда мы закончили обыскивать вторую группу рейдеров. Я не нашла каких-либо следов Анклава, но паранойя продолжала зудеть в моей гриве.