Возвращаясь в атриум, я услышала вопль какого-то пони и следующий за ним дикий хохот:
— Она откусила это!
Мне некогда было выяснять кто и что там кусал, поэтому я просто подошла к двери.
— А вот идёт ещё одна! — раздался крик уже другого пони.
— Даже не вздумай стрелять! — рявкнула я, вступая в комнату. Оглядевшись, я осознала, что все стволы и глаза в комнате смотрели на меня, что заставило меня отринуть все мысли о том, чтобы открыть огонь. — Это я.
Своими копытами я чувствовала на полу кусочки того, что некогда было Лок. Это было своеобразным напоминанием мне, что ни в коем случае нельзя было делать что-либо, что может разоблачить меня.
— Дешёвка? — спросил жеребец, носивший на ноге окровавленный ПипБак. — Это ты?
— Конечно, блядь, это я! А ты думал кто? — ответила я вопросом на вопрос. Услышав мой дерзкий тон, он, похоже, вздохнул с облегчением.
— Какого хрена тут вообще происходит? Я думал, что та мразь убила всех наших бойцов, — произнёс он с кислой миной.
— Они воссоединились с охраной Стойла и сейчас готовятся к нападению, — ответила я.
Тут до меня донёсся скрип металлического голоса:
— Тогда что же ты тут делаешь, пизда?
Я уставилась на железного монстра. Наши глаза встретились. Я услышала слабый треск, пока эти красные горящие глаза следили за каждым моим шагом.
— Я… я…
Я чуть не умерла на месте, потому что в тот момент я почти забыла, что должна изображать земную пони. Опустив голову, я достала из кобуры сломанное оружие. И остальные пони, судя по всему, нашли это невероятно забавным.
— Ха! Блестяшке теперь нечем блестеть!
Жеребец с ПипБаком залился смехом. Я хотела возразить, но вместо этого подняла глаза выше щитка лучевого пистолета. Металлический монстропони не счёл это забавным.
С невероятной скоростью он выбил пистолет изо рта, и в неожиданно наступившей тишине только желтоглазые грязные пони ненормально хихикали.
— У пизды нету пушки, значит она бесполезна. Тут ей и приходит конец. Верно, пизда?
Он с размаху наступил своим бронированным копытом на упавшее оружие и корпус с треском расплющился. В этот момент я почувствовала, какого это, быть размазанным по полу.
Внезапно я отчётливо начала осознавать, что одна часть его тела была отнюдь не механической. И эта часть, я была абсолютно уверена в этом, через несколько секунд окажется внутри меня. Услышав знакомое хныканье, я посмотрела на распростёртую на полу белую фигуру. Это была Смотрительница, которую жестоко насиловал один из грязных желтоглазых пони. Сама идея изнасилования была мне абсолютно чужда, и я заставила себя отвести взгляд и побороть свой страх. Бывали случаи, когда одни кобылы принуждали других к интимной связи против их воли — это было преступление класса «А». Но чтобы так же поступали жеребцы, это было… «Так, Блекджек, сконцентрируйся!»
— Я не бесполезна, — ответила я так спокойно, как только могла в данной ситуации. — Я слышала, как одна из пони-охранниц болтала о программе, которая тебе нужна, и о том, где её можно достать. Она приготовлена для одноразовой передачи на эти штуковины… ПипБаки.
Монстропони обернулся к Смотрительнице:
— Так значит, мелкая пизда не лгала.
— Я же говорила тебе, — прорыдала та в ответ, безвольно распластавшись на полу с забрызганной кровью мордой и боками.
«Если я не хочу быть разорванной на кусочки, нужно брать ситуацию в свои копыта.»
— Я достану её для тебя, — сказала я спокойно.
Он буравил меня своими красными, горящими глазами.
— Мне становится скучно, пизда. Даю тебе пятнадцать минут, после чего я проделаю свою собственную дверь, — сказал он, кивая на свои огромные пушки.
Вперёд выступил коричневый единорог:
— Ты не можешь, Деус! Если ты уничтожишь терминал, то Сангвин никогда не получит этот файл!
Этот единорог не был похож на остальных. Несмотря на то, что он носил ту же грязную одежду, он выглядел более ухоженным, чем они. Более здоровым, хотя и таким же тощим. И ПипБак на его ноге не выглядел так, будто он снял его с другого пони. Я взглянула на его кьютимарку: голубой символ мужского начала с двадцатью одной точкой под ним.
«Жеребец Стойла Девять Девять? Но как?»
— Мне всё равно. Я хочу, чтобы все они сдохли. Выдрючьте их и убейте, или убейте и выдрючьте, мне плевать. Всё это слишком затянулось! — произнес он почти с болью. После чего посмотрел на меня: — Вперёд, пизда! Убей всех, кто там ещё остался, и принеси мне программу! Действуй, пизда!