Всё было кончено. Если ещё остался хоть один охотник за моей головой, он был мёртв или сбежал. Я чувствовала пустоту внутри, и единственным признаком того, что я не была всего лишь ещё одним мертвецом на счету Пустоши, было моё грохочущее в груди и накачанное Баком сердце. Я сидела на краю балкона Биржи, наблюдая за льющимся с неба дождём. Я была жива. Деус мёртв. Ещё одна грёбаная победа…
«Ура-а-а…»
У Глори хватило сил только на то, чтобы скинуть с себя униформу Анклава и сбросить её вниз. При этом она выглядела так, будто хочет броситься вслед за ней. Но вместо этого она просто свернулась рядом со мной, наблюдая за серыми потоками медленно падающего дождя.
Рампейдж просто запрыгнула к нам наверх. Я была настолько безучастна, что даже не задумалась о том, как ей это удалось.
— Поздравляю. Теперь ты Потрошитель. Если, конечно, ты хочешь этого. — Даже под завесой дождя полосатая пони выглядела так, будто её пропустили через мясорубку. Мне не хотелось думать о том, скольких она убила там, внизу. Я больше не собиралась беспокоиться о пони, которые хотели меня убить. Мне хотелось просто выжечь эту часть себя.
Было проще просто вырвать мне сердце.
— Оно того стоит? — спросила я, пока холодная вода заливала мне глаза.
Она ответила не сразу.
— Не особо, но это лучше, чем быть одной, — сказала она глухим, печальным голосом, наблюдая за дождём. Наконец вздохнула и пробормотала: — Чёрт, ненавижу этот высокопарный бред. — Она встала. — Я собираюсь заглянуть в «Шестьдесят Девятое». Мне нужно… что-нибудь… потяжелее.
Потрошитель спрыгнула вниз с высоты третьего этажа и пошла вниз по дороге, усеянной расчленёнными трупами.
П-21 медленно приблизился ко мне и улёгся рядом. Я левитировала револьвер Капкейка и положила перед его копытами.
— Вот. Ты это заслужил, — прошептала я, пока дождь лился по мне холодными струями.
— Зачем? — тихо спросил он, подтягивая его копытом к себе.
— Ради справедливости, — просто ответила я.
Он посмотрел на меня и коротко кивнул. Наклонившись вниз, он взял револьвер в рот, обхватив зубами рукоять. Медленно повернул ствол в мою сторону. На нём ещё блестели остатки крови Мини. Я думала, будет ли это больно. Я надеялась на это. Я заслужила эту боль.
А потом он выкинул револьвер с крыши.
Я смотрела, как он летит вниз, как тусклый металл блестел в свете неоновых огней.
— Почему? — только и смогла спросить я. — После всего, что я с тобой сделала…
— Я не виню тебя за Стойло Девять Девять, — тихо сказал он. — Больше нет. Когда-то винил, но теперь… есть бы ты была сейчас там, записалась бы ты в очередь на размножение?
Я тупо покачала головой в отрицании.
— Попыталась бы ты разобраться со Смотрительницей и всеми, кто попытался бы управлять этим ужасным местом?
Я кивнула, и он облегчённо выдохнул.
— Тогда я могу простить тебя за Стойло.
Я закрыла глаза.
— А за Е-20? — Я почувствовала, как он напрягся рядом со мной, с трудом делая вдох. — Ты любил его. Ты любил его, а я забила его до смерти прямо у тебя на глазах.
За долгим молчанием последовало тихое:
— Нет. За это не прощу.
Сквозь закрытые глаза я представляла, что тугой комок у меня груди был всем, что осталась от моего сердца.
— Тогда почему не убить меня? Почему ты не убил меня, когда мы только сбежали? Или после кого, как я убила Скудл? Или… или в любое другое время? — спросила я, пристально глядя на него.
— Я хотел бы. И всё ещё хочу… немного. И я не думаю, что смогу когда-нибудь забыть это. Я всё ещё вижу это. Чувствую это. И не смотря ни на что, это убийство и наше Стойло — часть меня, — сказал он, склонив голову. Затем посмотрел на меня.
— Но за то время, что я тебя знаю, я понял, что ты — нечто особенное. Ты могла бы просто убить нас обоих от злости; просто ради садистского веселья. Я знаю, Дейзи бы так и поступила. Ты могла дать Дейзи забрать меня. Ты могла оставить меня Деусу, когда мы выбирались из Стойла. Ты могла убить Скудл и сказать, что она сама виновата в своей смерти. Могла оставить убийство сорока жеребят за мной или Глори. Ты только что сражалась с самым ужасным монстром во всей Пустоши, пытаясь защитить трёх пони, которые перед этим пытались тебя убить, Блекджек!
Раз за разом Пустошь предлагает тебе лёгкий путь, но ты отказываешься. Ты могла просто стереть ЭП-1101. Не волноваться о Девяносто Девятом. Могла просто оставить меня умирать. Или Метконосцев. Или Глори. Ты идёшь трудным путём, не обращая внимания на боль, и я могу лишь с изумлением смотреть, как ты продолжаешь идти вперёд. И каждый раз, когда я думаю, что ты собираешься выбрать лёгкий, но неверный путь, ты удивляешься меня. Я бы не смог. Я бы заключил с Деусом сделку как только выбрался из Стойла. Но ты не сдаёшься, пытаясь понять, что же делает эту штуку такой важной.