— А что насчёт остального? — спросил П-21, открывая вещевой мешок. Честно говоря, со всем этим хламом внутри, он больше напоминал мешок для мусора.
Скудл посмотрела на него с усмешкой.
— Ну, то, чё лёгкое, забери с собой. Где-нить обязательно найдётся пони, который купит это. То, чё тяжёлое иль бесполезное, можно прост бросить, особенно, если ты находишься далеко от покупателя. Большинство пони таскают с собой столько, сколько способны унести и когда находят что-нибудь хорошее, они выбрасывают то, что считают хламом. Пусть Искатели позаботятся о кофейных чашках и прочем, — она заглянула в сумку и нахмурилась, как будто задумавшись о чём-то не очень приятном, но затем улыбнулась. — И собирайте крышечки. Это ж деньги.
Бутылочные крышечки? Они на самом деле использовали бутылочные крышечки в качестве денег? Взгляды, которые бросили на Скудл остальные поняшки, ясно давали понять, что они не довольны её последними словами.
— Ску! — крикнула розовая пони, которую звали Бон. — Мы ведь договорились сказать ребятам из Стойла, что это просто мусор, забыла?
Я увидела, как расстроилась аквамариновая пони, которая так стремилась быть полезной, поэтому, посмотрев сверху вниз на юных кобылок, я одарила их своей самой искренней улыбкой.
— Ладно, я уверена, что она просто хотела отблагодарить нас за всё, что случилось прошлой ночью. Не забыли ещё?
Скудл явно воспряла духом от этих слов, но остальные по-прежнему выглядели не особо довольными. Я не могла их винить. Я бы тоже разозлилась, если бы услышала как какая-нибудь деревенщина выясняет, как уволочь побольше денег обратно в Стойло.
Я испытывала лёгкое головокружение от того, что снова находилась на открытом пространстве под облаками. Вверх я по-прежнему не смотрела. Хотелось бы верить, что в конце концов я справлюсь с этим, но меня почему-то одолевали сомнения. Тем не менее, пока я держала взгляд на уровне горизонта, этого было достаточно, чтобы двигаться вперёд. Дорога, по которой мы шли, была заброшенной и крошилась под ногами, но я чувствовала себя немного увереннее, имея перед собой ясный путь. Хотя открытые пространства вокруг меня и не подавляли так сильно, как небо над головой, я предпочитала представлять, что иду по длинному прямому коридору.
Поначалу я нервничала от того, что приходится сопровождать Крестоносцев в моём нынешнем состоянии и в компании с П-21, который по-прежнему упрямо отказывался носить оружие. Но Скудл убедила меня, что Крестоносцы способны и сами позаботиться о себе, и что их пленение рейдерами — просто несчастный случай. Я раздала всё оружие и боеприпасы, что у нас имелись, оставив себе винтовку. Может я ещё и не знала всех её особенностей, но с какого конца вылетает пуля мне было известно. Признаюсь, мне показалось довольно странным, что многие из Крестоносцев открыто обсуждают, что произойдёт, когда они доберутся до «города». Хотя Скудл и Бон, как я заметила, в этих разговорах не участвовали. Когда мы столкнулись со странными колючими животными, копошащимися в придорожной канаве, все резко остановились и разговоры смолкли. Пятеро невооружённых кобылок быстро скрылись на противоположной стороне дороги. А учитывая, что П-21 испарился так же быстро, я почувствовала себя немного беззащитной, стоя в одиночестве посреди дороги.
Я расслабилась только когда мы со Скудл добили последнее из странных животных. Если бы не мой Л.У.М. я бы и не догадалась, где прятались остальные. Когда опасность миновала, Крестоносцы выбрались из своего укрытия и тут же принялись вырезать из животных куски мяса, заворачивая их в старую бумагу из моего вещмешка.
Пытаясь скрыть отвращение, я спросила:
— Что вы собираетесь делать с этим, Скудл?
— А? — взглянула она на меня с окровавленным ножом в зубах. Меня аж передёрнуло. Она воткнула нож в труп и задорно ответила: — С этим? Радсвины оч вкусные!
Я отвернулась, не желая смотреть за окончанием их работы и стараясь побороть подступившую тошноту. Мне больше по душе «Засахаренные Яблочные Бомбочки».