Однако самые смелые, самые дерзновенные, революционные свои мысли, чувства и мечты Шевченко очень часто облекал в библейские по образам и церковно-славянские по языку ризы.
Ясным и страстным революционным призывом звучит, например, окончание шевченковского «переложения» псалма Давида 149, в котором поэт пророчествует, что люди с «обоюдоострыми мечами»
Закуют царей кровавых
В железные путы,
Им, прославленным, цепями
Крепко руки скрутят,
И осудят губителей
Судом своим правым,
И навеки встанет слава,
Преподобным слава.
Еще определеннее, в приемах шевченковской контрастной иронии, выражено чаяние справедливого возмездия в лишенном уже библейской оболочки стихотворении 1860 года «Хотя лежачего не бьют…»;
…Люди тихо
Без всякого лихого лиха
Царя на плаху поведут.
В 1858 году написал Шевченко стихотворение, в котором есть такие очень часто цитируемые строки:
…Доброго не жди, —
Напрасно воли поджидаем:
Придавленная Николаем,
Заснула. Чтобы разбудить
Беднягу, надо поскорее
Обух всем миром закалить
Да наточить топор острее —
И вот тогда уже будить.
Были попытки поставить эти строки в зависимость от «Письма из провинции», появившегося в «Колоколе» в 1860 году за подписью «Русский человек», где звучат знаменитые слова: «К топору зовите Русь!» Эти попытки несостоятельны, поскольку стихотворение Шевченко написано гораздо раньше, чем «Письмо». «Топор» — это был излюбленный революционерами того времени символ народного восстания.
Шевченко не только верил в светлое обновление человечества, он был в нем твердо уверен:
Где суд? Где правда? Скоро ль кару,
Цари, низвергнет мир на вас?
Да! Солнце, вдруг остановясь
Над оскверненною землею,
Сожжет ее, сровнит с золою.
Грядущее рисовалось поэту как царство социальной гармонии.
На вновь родившейся земле
Врага не будет, властелина,
А счастье матери и сына
И люди будут на земле.
Прекрасный и светлый мир, которого чает и за который борется измученное человечество, воцарится на земле, об этом говорит Шевченко в таких поистине пророческих образах:
Оживут озера, степи,
И не столбовые,
А широкие, как воля,
Дороги святые
Опояшут мир; не сыщет
Тех дорог владыка;
Но рабы на тех дорогах
Без шума и крика
Братски встретятся друг с другом
В радости веселой, —
И пустыней завладеют
Веселые села.
Значение Тараса Шевченко для развития украинской литературы, украинской культуры, украинской общественности неизмеримо велико. Однако творения его давно уже перешагнули рубежи родного края, они стали достоянием всех народов Советского Союза. Все более внимательно приглядываются к ним читатели соседних и далеких стран, и имя поэта занимает свое законное место в пантеоне великих певцов и борцов за всемирную правду, за счастье всего человечества.
М. Рыльский
Порченая
Перевод М. Исаковского
{2}
Широкий Днепр ревет и стонет,
Сердитый ветер листья рвет,
К земле все ниже вербы клонит
И волны грозные несет.
А бледный месяц той порою
За темной тучею блуждал.
Как челн, настигнутый волною,
То выплывал, то пропадал.
Еще в селе не просыпались,
Петух зари еще не пел,
Сычи в лесу перекликались,
Да ясень гнулся и скрипел.
В этот час у темной чащи —
Внизу под горою —
Что-то белое мелькает,
Бродит над водою.
То ль русалка мать родную
Ищет среди ночи,
То ли хлопца поджидает, —
Встретит — защекочет.
Не русалка, нет — дивчина
Порченая бродит
И сама про то не знает,
Что с ней происходит.
Вот что сделала колдунья,
Чтоб не тосковала,
Чтобы сонная бродила,
Ночью поджидала
Казака, что вдаль уехал,
Что ее покинул.
Обещал он возвратиться,
Да, как видно, сгинул!
Не китайкой ему очи
Люди принакрыли,{3}
И лицо его не слезы
Девичьи омыли:
Черный ворон вынул очи
В том ли чистом поле,
Тело волки разорвали, —
Вот казачья доля.
Видно, зря дивчина бродит,
Бродит, ожидает…
Чернобровый не вернется
И не приласкает,
Косу ей не расплетет он,
Платок не повяжет;
Не в постель, а в домовину
Сиротина ляжет!