– Кто ты такой, забери тебя Чёрный Крушт! – воскликнул Мудрейший, когда новый гость оказался на Подкове.
– Разве мой флаг не ответил за меня? – улыбнулся новоприбывший.
На вид ему было не больше двадцати пяти, и даже широкая, порядком заиндевевшая борода не придавала ему зрелости. Но голос выдавал в нём мужчину далеко за тридцать. Зимняя одежда не могла скрыть его атлетичности. Задорный прищур, совсем не вязавшийся с такой фигурой, казалось, навечно въелся в его левый глаз. Дополняли внешность гостя целых три шрама: на губе, над бровью и на щеке.
– Почему ты поставил свой флаг перед самыми скалами? – продолжал допрос Мудрейший. – Обычно мы подбираем учителей до того, как набираем скорость.
– Откуда мне знать? – развёл руками гость. – Я впервые нанимаюсь к воздушным кочевникам.
– Что тебя подвигло?
– Хитин. Надоело бедствовать. Я тоже хочу дом с садом. Я тоже хочу собственных слуг. Я тоже хочу дорогой камзол и счёт в банке.
Циничность мужчины не понравилась Мудрейшему. Он поинтересовался, откуда у того шрамы.
– Поработай с моё в цирке, где коронный номер – хищники, и не таким красавцем заделаешься.
– А мне кажется, эти следы оставило оружие людей, а не звериные клыки и когти.
– Да говорю тебе, я циркач! Бартоломео Ловкий, в королевстве Малькирика меня каждый знает. Десять лет арене отдал.
И в подтверждение своих слов Бартоломео сделал стойку на руках, растянув ноги в шпагате.
– И зачем ты нам? Любой круштан шутя превзойдёт в трюках под куполом цирка любых профессиональных гимнастов.
– Так я отдал арене десять лет, но не всю жизнь.
Настала напряжённая пауза. Чувствуя, что разговор свернул не туда, Бартоломео примирительно поднял руки.
– Слушай, старик! Оплата по факту. Если я сумею научить чему-то полезному в нижнем мире вашу молодёжь, то какие вопросы? А не сумею, так не платите мне ничего.
– Хорошо, – сказал Мудрейший. – Оплата по факту. А пока… пока… сходи в гостевую и приберись там как следует.
Прибираться было бессмысленно: после того, как крушт пройдёт скалы, всё равно всё будет вверх дном, но Мудрейшему было важно объяснить нагловатому гостю немедленно, кто на этом круште хозяин.
– Нет проблем, старик! – не полез на рожон Бартоломео.
– Метлу выдашь?
– Он врёт! – подал голос спустившийся с Гребня Варэк.
– Никакой он не циркач. Соэк с Зелёного Крушта год назад мне первым рассказал о своём Миртару. Он работал в цирке. У циркачей есть примета – никогда не мести метлой.
– Хм, считаешь себя умнее старших? – даже бровью не повёл на разоблачение Бартоломео и издевательски подмигнул Мудрейшему. – Я гляжу, тебя здесь уважают.
– Ты работал в цирке гимнастом или клоуном? – не выдержал старик. – Гостевая ещё грязная.
Бартоломео ушёл, насвистывая, а Варэку пришлось услышать суровую нотацию об уважении к старшим. Но и она не охладила пыл горячего юноши.
– А если он и вправду не тот, за кого себя выдаёт? – не унимался Варэк.
– В Сонной Долине это очень скоро выяснится и без твоих наглых замечаний! – сорвался на крик Мудрейший, но тут же взял себя в руки. – Ну, сам подумай, сотни юношей вернулись из Миртару со всех концов света…
– Но не из королевства Малькирика! – перебил подросток старика. – Это на самом краю континента! Сам Валлон не кажется далёким, если сравнивать с Малькирикой. Дальше только Южные Острова, а потом всё – океан. Туда даже крушты не летают, тем более, чтобы ходили пешком круштаны!..
– Спасибо за урок географии, – за фасадом сарказма Мудрейший прятал сильнейшее раздражение. – У тебя всё?
– Не всё. Он говорит, что из Малькирики, но сам не из Малькирики. В Малькирике не бывает снега, а на нём зимняя одежда сидит как влитая, он привычен к ней. А ещё не поклонился вам ни разу. На Малькирике все кланяются при встрече, у них такой обычай.
– Откуда ты знаешь, если сам там ни разу не был?
– От Герре с Небесного Рыцаря. Он в свой Миртару был пиратом на корабле с капитаном из Малькирики.
Мудрейший закатил глаза. Лилле, понимая, к чему всё идёт, попытался увести друга, но Варэк грубо оттолкнул его. Зря. То, что он услышал от Мудрейшего, очень больно ранило.
– Милый мальчик, если бы всё в рассказах о Миртару было правдой, то по всему континенту стояли бы памятники нашим парням. Кого ни возьми, любого юношу, он в своём Миртару только и делал, что сражался бок о бок с великими пиратами и знаменитыми рыцарями, покорял принцесс и побеждал чудовищ. Может, потому тебе и кажется таким романтичным нижний мир, что ты принимаешь на веру каждый рассказ о нём.
Варэк хотел ответить по привычке что-то дерзкое, но дыхание перехватило, словно он кулаком под дых получил. А Мудрейший не останавливался: