Да, дело, действительно, закрыто за отсутствием состава преступления, но, кажется, потому что состав никто не составлял.
Джая с тремя своими друзьями-однокурсниками, с которыми она вместе проходила и ментальные дисциплины, тоже, с которыми она была не разлей вода, отправилась на прогулку в удаленные руины давно почившей цивилизации соктийцев. Зачем?.. Ее друзья заявили, что планировали эту экскурсию с самого начала обучения, и вот, перед самым выпуском, наконец, нашли время.
Опять-таки, по зафиксированным показаниям этих друзей, в руинах во время их пребывания обрушилась часть свода, и они были вынуждены искать другой путь наружу. Когда они были внизу, в подземных переходах, где не ловила связь, Джае стало плохо, и наружу они ее вытащили уже в бессознательном состоянии.
У троих оставшихся в сознании были зафиксированы ментальные повреждения разной степени тяжести, которые приписали травматичной ситуации. И дело закрыли, потому что псионическая травма Джаи была описана как “неизвестной этиологии”, физические травмы всех четверых определены как последствия попыток выбраться из рассыпающихся руин.
Великая Алхимия и Хель, будь они неладны!
К делу, кроме изображений травм, выписок и снимков дрожащих незадачливых приключенцев, приложены их фотографии, видимо, из социальных сетей и личных архивов, и там они все четверо, и они улыбаются.
Джая, высокая, темноволосая, смуглая и темноглазая, “типичная тайренка”.
Некто Аркада Лави,такая же темненькая, но намного более тонкая и плоская.
И двое парней, которых я знаю, хотя мне странно видеть их без седины и шрамов. Я видел их такими юными только на архивных съемках и снимках, которые они оба предпочитают никому не показывать.
Гаррет Кольбейн, только что типированный как 1-1, буквально за несколько дней до злополучного путешествия.
И Амайрил Артенарэ.
Еще не было его знаменитого боя на крейсере “Стремительный”, когда он впервые заставил телепатов Альянса, своих коллег работать не вразнобой с отдельными секторами псионического генератора, а вместе, в слиянии, которое считалось презренным уделом Имперских телепатов - расы квиззаров, не способных на работу с техническими усилителями.
Еще не было личного имени “Эрендел”, “первый среди равных”, которое он получил именно за это.
Еще не было взрыва на мостике того самого “Стремительного”, хоть и уже десятки раз перестроенного к тому моменту, более полувека спустя. Взрыва, который положил конец его военной карьере.
Еще не было дочери, и двух сыновей, и его огромного влияния на Альянс.
Но было вот это.
И я ужасно, совершенно не хочу знать, что там у них случилось, и которым строчкам в освидетельствованиях можно верить, а которым нет.
Какого демона, отец? Какого демона, Старик?
И насколько все плохо, что вы не сочли нужным ни полслова сказать благодарным потомкам о любимой подруге юности Джае Эффенджи, и заодно об Аркаде Лави?
Меня почти трясет, я чувствую напряжение и ломоту буквально в каждой клетке, и мысли беспомощно крутятся по кругу.
Я прекрасно и в деталях представляю, что мне нужно бы сделать: скопировать отчеты, все смежные файлы, поискать, если что-то по записям в хранилищах улик. Запросить визит в больницу к Джае и, насколько это возможно, попытаться самому сделать то, что нужно было сделать больше сотни лет назад, проверив ее сознание на следы влияния двух конкретных 1-1, которых я знаю слишком хорошо.
Нужно опросить тех, кто может что-то знать и помнить спустя столько времени.
Я вижу все это в красках перед своих внутренним взором так ярко, словно уже делаю, только вот на самом деле - нет.
Некстати вспоминается, что когда-то я курил и меня это успокаивало, и что у Кина есть в запертом столе запасная электронная сигарета.
Некстати вспоминается, что я давно бросил.
Я продолжаю сидеть, когда аналитика состояния помещения решает, что надо экономить энергию и выключает вокруг свет.
И продолжаю, когда архивный терминал передо мной уходит в сон.
Проблема не обрабатывается и не решается, вместо этого кучи вопросов без ответов кружат в голове.
Откуда только Кода вытряс этот шкаф со скелетом?
Лояльность семье и друзьям подсказывает мне забыть и забить, навсегда стереть этот эпизод из памяти. Только вот я не смогу - даже фоновое осознание того, что я не знаю правду, будет отравлять мою жизнь не хуже, чем будет отравлять конкретное знание.