— Да ты просто оптимист, Ронан. Хочешь, чтобы мы действовали, как Кост?.. — Несколько мгновений капитан размышлял. — Я хорошо знаю это место. Здесь ни одной виллы дешевле чем за четыреста тысяч евро, а наш парень не может заплатить даже квартплату. Либо его кто-то приютил, либо он поселился в заброшенном доме. Лично я склоняюсь ко второму варианту. Можно обшаривать дом за домом, а можно сразу найти старуху, которая знает квартал, шпионит за соседями и знает все сплетни. Без толку заглядывать в дома, где есть сад с детской площадкой, павильон, перед которым стоит новая тачка, и те, на которых спутниковая антенна. И нам надо найти нашу старуху. Ронан, ты берешь Акации, Сэм — Каштаны, я — Ивы, и первый, кто что-то найдет, звонит остальным.
Трое полицейских разделились. Спустя каких-то двадцать минут тем, «кто звонит остальным», оказался Ронан. Сэм и Кост встретились с ним у дома 15 по проспекту Акаций.
— Вам это понравится. Нашел тут кое-то хорошее… Знаете, что?
Он показал игрушечную рацию — круглую и розовую, привязанную к решетке виллы и обращенную к запущенному саду. Из зарослей сорняков едва виднелась небольшая статуя, почтовый ящик украшала табличка «Осторожно, злая собака».
— Чертова детская рация. В этой халупе такие всюду развешаны.
Сэм удивленно свистнул.
— Поздравляю, ты нашел районного параноика.
Из рации послышалось:
— Длинный со смешной рожей остается снаружи, такого мне у себя дома не надо! Посмотрим, какой я вам параноик!
Все трое подняли глаза на дом, чтобы увидеть, что за ними наблюдает какой-то силуэт, которого было не разглядеть как следует из-за солнечного блика на стекле. Потом он исчез.
Ронан был на седьмом небе, о большем он даже и не мечтал.
— Так вот, длинный со смешной рожей, ты благоразумно ждешь нас, а мы займемся полицейскими делами. Если хочешь, можешь заменить злого пса, он давно умер, мир его душе, — в заключение сказала детская рация.
Другая, той же марки и того же цвета, оказалась привязана над звонком у входной двери. Дверь была приоткрыта, и оттуда сильно несло кошачьей мочой. Ронан пригласил Коста следовать за ним.
— Заходи, она в глубине дома, в гостиной.
В потертое кресло, на подголовнике которого красовалось большое жирное пятно, была глубоко погружена дама без возраста, в тесной цветастой блузке и с волосами того неестественно голубоватого цвета, который позволяют себе использовать только парикмахеры, обслуживающие восьмидесятилетних. Она едва отвела глаза от телеэкрана. Перед ней на кофейном столике было разложено восемь детских раций, каждая из которых потрескивала и шипела в собственной тональности, почти перекрывая звук теленовостей.
— Всегда на связи со своими детьми. Семь окон, дверь и восемь «уоки-токи», чтобы все слышать. Так я узнаю, что кто-то залез ко мне или бродит здесь. Лучше, чем сигнализация в магазине.
— Ага, мамаша; за исключением того, что сигнализация напрямую связана с полицейским комиссариатом, а если кто-то залезет к вам, вы будете скорее всего единственной, кто об этом узнает.
Старуха напрягла слух.
— Как?
— Я говорю…
— Ты ничего не говоришь, Ронан, ты садишься и дашь мне поговорить с мадам. Вот что ты делаешь.
— Ах, так он начальник… Он хочет кофе с печеньем?
В дополнение к малопривлекательным запахам на его ответ повлияла тонкая пленка липкого жира, которая, казалось, покрывала каждую поверхность в доме.
— Большое спасибо, но это чересчур любезно.
Усевшись рядом с ней, Кост заговорил чуть громче:
— Уверен, что вы тот человек, что всех здесь знает. Мы ищем особняк, где могут быть незаконные жильцы. Вам это о чем-нибудь говорит?
— Семьдесят семь вилл, и я знаю все, потому что мои кошки много где разгуливают. Люди говорят, что здесь воняет, но кошки просто не могут вонять, они же все время умываются.
Мадам принялась вертеть головой кругом, словно для того, чтобы найти одну из них, потом вспомнила про вопрос.
— Две виллы продаются, чистая и та, где мои кошки однажды оказались заперты, но ее не продадут, она заброшена. Дом двадцать три по проспекту Ив, если хотите посмотреть.
— Спасибо, что уделили нам время, мадам.
Ронан подошел к детским рациям, чтобы Сэм не упустил ни одного слова.
— Да, спасибо. И извините нашего сотрудника; ему не хватает воспитания, чтобы разговаривать с дамами.
Снаружи Сэм удвоил внимание.
Оказавшись перед домом номер 23 по проспекту Ив, они отметили, что описание, данное новой осведомительницей, оказалось правильным. Трехэтажный домик, ставни на окнах закрыты, краска выцвела, на крыше не хватает нескольких черепиц, от стен отваливается штукатурка, и каждый их квадратный сантиметр покрыт диким виноградом. На заброшенный дом вполне похоже.