— Процесс реструктуризации костной системы организма завершён, — раздался голос виртуального ассистента капсулы. — Запуск глубокого анализа биологических функций. Завершение анализа через 200… 199… 198
— Какого черта здесь происходит? — непонимающе спросил профессор, но в заполненном людьми помещении на его слова никто не обратил внимания. Из сотрудников отдела было всего несколько человек и каждый был занят своим делом. Кто-то выносил хлам, кто-то проверял уцелевшее оборудование, остальные же и вовсе были из числа уборщиков и дезинфекторов, их вопросы и дела ученого и вовсе не интересовали. Тут со своими бы разобраться... — При перебоях с энергоснабжением процесс должен был заморозиться, но почему же все ещё работаешь? — Вильям осмотрел капсулу и нашел небольшое углубление из которого струился еле заметный свет. — Ну конечно же, ядро… — догадался профессор и тут же услышал приближающееся торопливое цоканье каблучков за спиной. Он оглянулся и увидел напуганную семенящую девушку, которая старалась не смотреть на весь тот кошмар, что ещё был вокруг.
— Профессор Форест, это вас — она протянула ему телефон и умоляюще посмотрела на него.
— Какого черта, Эли?! Я же сказал, что меня ни для кого нет! Шли их всех… — не дав закончить фразу девушка бросилась на Вильяма и с огромными от ужаса глазами грубо закрыла ему рот ладонью и что-то прошептала на ухо, от чего профессор сразу побелел, покрылся испариной и трясущейся рукой поднес телефон к лицу. — Да, господи… — он запнулся, а в трубке сразу послышался грубый смеющийся голос.
— Вильям, право же не стоило, я хоть и не последний человек на земле, но до всевышнего даже мне далековато, но вы-таки меня позабавили. В наше тяжёлое время даже улыбка дорогого стоит.
— Я… я рад, что…
— Не утруждайтесь в объяснениях. Все это бесполезная полемика. Давайте ближе к делу. Вижу вы уже прибыли на место последнего инцидента, — Вильям оглянулся, но разведывательных сателлитов в воздухе не нашел, зато все уцелевшие камеры были направлены на него. — Да, профессор Форест, вы все правильно поняли. Так что вы мне скажете по поводу состояния биоинженерного отдела? И как там образец 13831-154, надеюсь вы не станете меня огорчать? А то предыдущие сто пятьдесят три кандидата так и не пережили испытаний инновационных разработок. Каждый, конечно, по своим причинам, но все же это были испытания, первые шаги… Вы же идете по проторенной дорожке и вам лишь нужно успешно завершить то, что не осилили другие…
Вильям окинул взглядом помещение и остановился на управляющей консоли. На дисплее по-прежнему шел обратный отсчет, а заставлять ждать Вернера ответа ещё две минуты было бы не тактично, особенно, когда сам чуть собственноручно в опалу не попал.
— Перекрытия с третьего по шестой блок сильно пострадали, двери подлежат замене, по поводу внутренних коммуникаций ничего сказать не могу без отчёта инженеров и техников. А что касательно проекта, — Вильям ещё раз глянул на оставшееся время и тяжело вздохнул. — Думаю все пройдет без эксцессов.
— Думаете или без эксцессов?
— Сделаю все что в моих силах, — выкрутился профессор.
— Очень на это надеюсь. Не разочаруйте меня, Вильям.
Голос правителя умолк, оставив профессору лишь чувство нарастающей тревоги за его обнадёживающий прогноз, а бесконечно уменьшающийся таймер глубокого анализа только усугублял это ощущение…
Говорят, если есть хоть малейший шанс на то что случится неприятность, то она обязательно случится и уже после того, как программа глубокого анализа началась повторно Вильям сразу понял, что ничего хорошего ожидать не стоит. Но когда он всё-таки увидел результаты, то лишь убедился в этом и начал вникать в особенности требуемых процессов, преобразований, вероятных итогах и последствиях всевозможных сбоев. Ему «повезло» из всевозможных вариантов его подопытный попал в самую неприглядную ситуацию и причиной всему как раз и стало нарушение энергоснабжения.
В целом, по внешним признакам, опытный образец выглядел абсолютно нормальным: здоровый цвет кожи, превосходная мышечная и нервная активность, но вот скелет… С этим была всего одна проблема — ломкость. Как оказалось, вместо многоступенчатого процесса укрепления костной системы, а это чуть ли не самый важный момент в данной ситуации, программный сбой привел к тому, что перескочив через кучу последовательных операций организм стал сразу подвергаться колоссальному развитию мышечной ткани, что должна были оплетать кости и сервоприводы первого поколения, делая из всего этого единое целое. Но на практике, из-за отсутствия нужного набора микроэлементов и различного рода побочной химии организм начал брать для своего развития искомое в том, что уже есть. Итогом стала гипертрофированная мышечно-механическая система и тонкие пористые кости, которые при лёгком движении будут ломаться чуть ли не во всех местах одновременно.