Ни феодальная, ни самодержавная Русь, к сожалению, не явили истории таких примеров.
Есть несколько позиций, которых Данилевский не замечает, или не хочет замечать. А философу ведь можно больше, чем историку. Данилевский в своих трудах выступает как монархист, окутывая ореолом идиллии отношения самодержавия, аристократии и простого народа. Самого проникновения чуждой цивилизации во властные структуры государства он касается как бы вскользь, не делая из этого принципиальных выводов. Но тем не менее:
1. Развитию уникальной РЦ мешали не только внешние факторы, как соседство с романо-германской цивилизацией, но и внутренние – проникновение эрбинов во власть, захват этой властью полностью вплоть до высшей инстанции. Как в таких условиях может развиваться Русская Цивилизация? Славянский мир вообще?
Взять, к примеру, Тильзитский мир, который был заключен в 1807 году между императором Александром I и Наполеоном после поражения русской армии под Фридландом. Да, поражение, да невыгодные условия. Но и целей и планов строительства именно Русской славянской империи, я уже не говорю о Цивилизации – тоже нет в помыслах самого «русского» Императора Александра. И тогда, ещё при Павле – все кампании Суворова, Ушакова по установлению в Европе чужих интересов чужих монархов более напоминали политические интриги и авантюры с полным отсутствием национальной стратегии. Деньги, связи, масонство – вот, что решало воевать или не воевать Суворову, брать или не брать бастионы Ушакову. Наполеон был тоже авантюрист и так же был далёк от чаяний французского народа. Но наши цари были истинными эрбинами.
Тильзитский мир перечёркивал все достижения походов и Суворова и Ушакова, который добыл свободу Ионическим островам и даровал им Конституцию. А по условиям нового Тильзитского мира:
«Россия признала все завоевания Наполеона.
Россия негласно обязалась не препятствовать Наполеону в установлении контроля над Ионическими островами, и несколько месяцев спустя они вошли в состав Иллирийских провинций Франции.
На территории польских владений Пруссии образовано Герцогство Варшавское, зависимое от Франции.
Значительно урезалась территория Пруссии (отторгались польские области, а также оккупированные Пруссией в 1806 году Ганновер, Графство Марк, с городами Эссен, Верден и Липпстадт, Графство Равенсберг, города Линген и Текленбург, Княжества Минден, Восточная Фризия, Мюнстер, Падерборн, Клеве и восточный берег Рейна), хотя она была сохранена в качестве самостоятельного государства и превращалась в зависимое от Франции государство»
Можно много говорить о реванше России 1812 года и вторить Пушкину: «Тильзит!.. (при звуке сем обидном Теперь не побледнеет росс)». Проблемы славян Тильзитским миром не рассматривались вовсе. А вот проблемы Германцев были, конечно, на первом месте! Ещё бы! Какими-то двумя годами ранее, Император Александр, будучи в гостях у прусской королевской четы в Потсдаме, дал клятву в присутствии короля Фридриха Вильгельма и королевы Луизы у гроба Фридриха Великого. Император поцеловал гроб, встал, протянул руку королю. Над гробом великого короля молодые правители поклялись в вечной дружбе и верности. Вскоре в продаже появились гравюры с этой сценой.
«Клятва у гроба Фридриха Великого. 1806. Гравюра Анисимова по гравюре Бергера по оригиналу Вейтца (1806, Берлин). Эрмитаж.» Оригинал фото:
В 1807 году клятва Александра не спасла Пруссию от разорения. Как ни старался Александр замолвить словечко за прусского короля, Наполеон был непреклонен, и полностью игнорировал присутствие Фридриха Вильгельма на переговорах.
«Ваш король, – сказал Наполеон графу фон Гольтцу, – всем обязан рыцарской привязанности к нему императора Александра: без него династия короля лишилась бы престола, и я отдал бы Пруссию моему брату Жерому. При таких обстоятельствах король должен считать одолжением с моей стороны, если я что-либо оставляю в его власти»
(Михайловский-Данилевский А. И. «Описание второй войны императора Александра с Наполеоном в 1806 и в 1807 гг.» Спб., 1846 год, стр. 391–392)