Общество неоднородно. Формируя управление собой, оно образует надстройку, которая руководит распределением благ произведённых базисом, устанавливает законы жизни, руководит защитой общества. В том числе, надстройка руководит защитой самой себя. И, если базис развивается по естественным причинам, то надстройка, как построенный дом – сооружение искусственное, и, к сожалению, из-за собственного самосохранения, надстройка статична и неспособна к развитию эволюционному.
Но так не должно быть всегда. Люди должны найти выход для бескровного развития. Меняется человек, меняются общественные отношения. Накапливаются знания, опыт, строятся заводы, фабрики, совершенствуется труд. И вот уже позади каменный век, позади рабы на галерах, позади феодалы и крепостные. Отмирают родовые и наследственные привилегии, им на смену идут деловые качества, создающие свои капиталы. Они создают новые отношения, отвечающие нуждам их погони за прибылью, и эта бесконечная погоня уже готова погубить самих гонщиков.
Но есть вещи, которые не меняются на протяжении зримой нами истории. Человек покидает родные края, растёт, развивается, летит в космос, закатывает в асфальт дороги, читает книги, меняет мнения, веры. Но, возвращаясь в родные пенаты, на малую Родину, к природе, к родителям – как бы снова становится младенцем, перекодируется снова на лад своих отцов. Это перезагружающее нечто и есть его родная земля, страна, край, где родился, вырос, жил. Где встречал добрых и злых, но понимал их. Это люди его языка, одних традиций. Леса, реки, поля, небо, летящие журавли, ласточкины гнёзда в крутых обрывах берегов, поплавок, закинутый меж лопухов. Это то, что было и остаётся неизменным многие века. Города были ещё деревянными, а это всё уже было! И необъятность того, что ещё не обнято, неизменно – велико невероятно. Те, кто постоянно живут в городе не понимают этого, и от того людей так тянет на природу. Это и есть неосознанная перекодировка на дух предков. Там, на природе, мы становимся такими же, как они. Этот ландшафт первоначально и создал нас такими, какими мы стали. Мы и остались здесь 23 тысячи лет назад потому, что полюбили то, что увидели. Полюбили, освоились, построили жилища, города, лодьи, завели торговлю, окрепли, возмужали, осознали себя единым народом на единой неделимой земле.
«Не нужен мне берег турецкий, И Африка мне не нужна…», – писал русский поэт. Необъятность русских просторов, русского ландшафта, разнообразие жизненных уровней и стихий даёт человеку простор для нового перекодирования, очищения от всего вредного и наносного. Ведь прогресс, развитие вместе с положительным несёт и отрицательные моменты. Вместе с промышленными роботами совершенствуются машины убийства, с появлением пластика увеличивается и засорение им природы, получая новые свободы, люди относятся к ним неосознанно, получая демократию, люди отказываются от выбора и получают власть негодяев.
Маленькие страны, где ландшафт узок и однообразен, покидаются людьми из-за невозможности перезагрузки. Многие мигранты из опустошённых войнами африканских стран покидают свои земли и устремляются в Европу. На их Родине везде нищета, голод, война, насилие, бесправие. Связь с природой для перезагрузки уже гротескна и невозможна. Их земли разорили белые люди из жажды наживы. Белые находились на более высоком уровне развития, но с бессознательной свободой.
Такова и есть Европа – прародительница Западной сверхцивилизации. Основа её перезагрузки – бессознательная свобода. Liberte. Вся их история – войн, авантюр, крестовых походов, инквизиций, гуситов, лютеран, протестантов, кромвелей, савонарол – это история борьбы за свободу, как таковую, трансцендентальную, экзистенцию человеческой жизни, как уникального явления. Они такие. Индивидуальная свобода у них в генах вместе с маркером R1b. Ландшафт ли повлиял на их генетическое сознание? Мягкий климат, гору, окружение морей?
Первые европейцы, создавшие культуры и цивилизации были мореплавателями. На юге – греки и римляне, на севере – норманны и шведы. А в опасном мореплавании важны индивидуальные волевые качества. Спасается тот, кто сильнее и смелее. Иное дело у равнинно-лесных народов, к каким принадлежали – славяне. Самые оптимальные в этом ландшафте качества – это коллективизм. Охота ли, защита от врагов, торговля. В первых главах мы видели, как начиналась торговля русов VI века, как обманывали их хитрые византийцы, и как наша сплочённость восстанавливала статус-кво. Коллективизм – это наша осознанная свобода. Наш коллективный разум, сила не раз доказывали своё преимущество перед западным индивидуализмом. Да, они делают отличные машины. Но это мы сделали Буран, который никто до сих пор не смог преодолеть.