— Вам предписано перейти на ручной режим управления и двигаться к месту разгрузки. После разгрузки передать машину в ремонтный бокс 10577. Подтвердите получение информации.
— Вас понял. Перейти на ручной режим управления и двигаться к месту разгрузки. Машину передать в бокс 10577.
— Информация принято верно, — подтвердил робот. — Конец связи.
Вадим отключил микрофон и откинулся в кресле. Приказ перейти в ручной режим ничуть не удивил: транспортные компании пытались экономить на ремонтах и присылали механиков к месту аварии лишь тогда, когда машина больше не могла двигаться своим ходом. Дешевле пригнать грузовик в боксы, чем посылать аварийную бригаду на выезд и платить разъездные, тем более зимой, когда к ним прибавляется процент за работу при пониженных температурах. Он переключил машину в ручной режим и плавно тронулся, выруливая с обочины.
— Ты точно не хочешь рожать в клинике отца? — спросил Демид, отводя взгляд от однообразно мелькающих за окном сосен.
— Дорогой, мы же договорились, — Алена оторвалась от игры на коммуникаторе, — никаких родов в клинике отца, никакой работы в компаниях, никаких подарков на рождение, и так до тех пор, пока наши «предки» не смирятся с тем фактом, что мы муж и жена.
— Согласен, договорились, — кивнул юноша, — но зная отца…
— Я сама с ним поговорю, — оборвала его Алена, — а тебе достанется моя мама. Ты с ней легко находишь общий язык.
— Вот и отлично, — с облегчением произнес он.
Никогда в жизни он не мог ничего противопоставить железной воле отца. В любом их споре последнее слово всегда оставалось за ним.
Разговор исчерпал себя. Алена вернулась к игре, а Демид взглянул в окно и закричал, увидев летящий на них грузовик. Пытаясь защитить любимую, он подался телом вперед и уперся руками в стекло, словно мог заслонить ее от многотонной машины.
«И все-таки нужно быть с ней помягче. Я мог постелить Павлу в своей комнате. Стоит одну ночь потерпеть, и в следующий раз он не захочет оставаться, — размышлял Вадим, снова и снова возвращаясь к событиям вчерашнего дня. — Вот ведь доча, стерва! Сейчас, небось, дома дрыхнет, а я тут мучаюсь».
По руке пробежал разряд тока от браслета-предупреждения. Вадим вздрогнул. Черт! Он почти заснул!
Прямо перед ним, там, где второстепенная дорога сливалась с шоссе, возник силуэт желтого такси. Их пути неминуемо пересекались.
— Твою мать! — закричал он и резко вывернул руль.
Но он опоздал. Опоздал на долю секунды. Груженая машина резко вильнула, кузов занесло на обледеневшей дороге, и грузовик стал заваливаться набок. Мгновение, и груда гранитных глыб хлынула на дорогу и накрыла такси.
Демид открыл глаза. В голове звенело. Во рту чувствовался привкус крови. Ему показалось, что ее металлическим привкусом пропитан весь воздух вокруг. Он попытался пошевелиться и замер: сильнейший разряд боли пронзил тело. Перед глазами поплыли черные круги. Осторожно приподняв голову, он увидел, что практически разрублен напополам в районе таза рваным куском металла. В голове ослепительной вспышкой взорвалось предчувствие неминуемой смерти. Дрожащими окровавленными руками он вытащил из нагрудного кармана коммуникатор и нажал тревожную кнопку.
Экран полыхнул красным и завибрировал. Если в течение пяти секунд не отменить вызов, отец и дед получат сигнал тревоги.
— Пять, четыре, три, — начал отсчет бездушный аппарат, — два, один.
Демид чувствовал, что слабеет с каждой секундой.
— Демид, что случилось! — послышался из динамика взволнованный голос отца. — Демид, ты слышишь меня? Сынок!!!
Он попытался ответить, но почувствовал лишь бурление крови в горле. Коммуникатор выпал из руки, голова безвольно откинулась, и он увидел ее.
Девушка лежала рядом. Ее тело то и дело вздрагивало от судорожного дыхания. Залитые кровью волосы мокрыми прядями были хаотично раскиданы по бледному лицу. Бессмысленный взгляд устремлен в бесконечность.
«АЛЕНКА!» — беззвучный крик вспыхнул в мозгу Демида, и он провалился во тьму небытия.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
— Влад! Влад! — Матео стоял у окна и шепотом пытался окликнуть друга, рисовавшего на противоположной стене заброшенного цеха знак «Мексиканских королей»: два скрещенных револьвера и серебряную корону над ними.
Поняв, что звать друга бесполезно, он, стараясь не шуметь, пересек цех и дернул его за рукав куртки.