— Эй, ребята!
Все трое тигров встретили их уже основательно вдатые, и чего там было больше, бухла или дури, не разобрать.
— Не-агент Квинт!
Дед поприветствовал его на ногах, двое его приятелей валялись на пуфах. Дед… Да, он стар, но ему не шло это прозвище. Высок и крепок, как старое узловатое дерево. Напоминал Шпарте, тот даже в возрасте оставался мощным. Да и это внимание, с которым смотрели светлые глаза. Сканеры, так Квинт их называл. Они привыкли читать людей, как книгу. Он выглядел нелепо в радужной футболке и вязаной жилеточке, но Эдриана не мог сбить с толку этот Хэллоуинский маскарад.
— Просто Квинт.
Они пожали друг другу руки.
— Здоров. — Маэда отсалютовал ему банкой пива, пряча лицо в тени капюшона.
Эдриан кисло улыбнулся такому приветствию. Уж чего-чего, а здоровым он себя не чувствовал. Первым это заметил Дед. Он присвистнул:
— Это кто тебя?
— Это я его пометила, — нежно проворковала Чес, на мгновение прижавшись к Эдриану.
Дед дико захохотал:
— Какая нынче молодежь пошла! Затейники! В наше время валентинки дарили, а теперь — нож под ребро.
Чес вспыхнула, вырвала у Маэды банку пива и с деланным интересом пристала к Белоглазому, который увлеченно курил траву из огромного бонга.
— Вы с Чес молодцы, здорово сработали. — Дед бухнулся на диван, став органичным продолжением пледа. — Текилы?
В его руках блеснула граненая бутылка. Разумеется, без стакана. Зачем панкам стаканы? Расположившись на диване, Эдриан приложился к бутылке.
— Не могу взять в толк, как ты уговорил эти турели?
— Я учился в военке, а потом еще воевал…
Он осекся. Наверное, было бы неосмотрительно болтать о войне с Йорком в самом Йорке. Кто знает, как это воспримут местные, еще и на дурную голову.
— О, так ты воевал? — заинтересовался Дед. — А чего тогда в Бюро подался?
— Досрочно отправили на пенсию, по ранению…
Горечь текилы, сладость благовоний, трепетание музыки. Дед только посмеялся, а потом Эдриана обступили Маэда и Крис.
— А где ты воевал?
— Хочешь дунуть? Или сразу сахарку нюхнуть?
— Слышь, что значит твоя рубашка в клетку?
— Да завали, Маэда! Я человеку предлагаю кайф.
Белоглазый блондин выставил перед Квинтом целый набор разноцветных пакетиков. Кокаин, кислота, трава. Эдриан покачал голова:
— Я не употребляю. Мне достаточно этого. — Он с улыбкой покачал бутылкой.
Крис и Маэда переглянулись
— А как же это… как его… Озарение!
Белоглазый смешно изобразил восторг. Он напоминал Квинту Хоурна, только тот дурачился напоказ, а этот, похоже, был дурачком по жизни.
— Когда мне нужно озарение, я ем сычуаньский суп.
Переглянувшись, Маэда и Крис прыснули пьяным смехом. Чес перегнулась через плечо Белоглазого, схватила горсть разноцветных таблеток и сунула в рот.
— Не обращайте внимания! Папочка у нас жуткий зануда!
Эдриан шутливо погрозил ей пальцем, а она нагло показала ему язык, который окрасился в ярко-розовый и синий. Дед посмеялся, затянувшись из бонга.
— Слушай, не-агент, это ж не Союз, здесь можно. Можно все.
Это прозвучало одновременно зловеще и маняще, перед глазами вспыхнула и пронеслась череда картин. Шлюха в прозрачном латексе, его кровь, текущая по ключицам Чес. Эдриан тряхнул головой, прогоняя навязчивые мысли.
— Ты толковый мужик, Квинт, — сказал Дед после очередной затяжки. — Башка варит, много умеешь. Мы тут покумекали. Давай к нам? Станешь частью семьи.
Чес издала визг восторга и с разбегу запрыгнула на спинку дивана, как раз над головой Эдриана.