– Как ты можешь, Лика?! – обиженно насупился на меня директор, но отступил из пределов личного пространства и за руки хватать перестал.
– Я-то как угодно могу, а ты, если мне не изменяет память, женат!
На физиономии начальства появилось нечто, отдаленно напоминающее стыд. Мелькнуло и исчезло, сменившись привычной заискивающей улыбочкой:
– Лика... милая... ну ты же не оставишь меня? Нас?
– Нас? – вновь навострилась я.
– Отдел, Лика. Отдел.
– Прости, Руслан, я что-то не улавливаю. Меня же уволили?
– Уволили, – послушно кивнул мужчина.
– Вчера?
– Вчера.
– А сегодня ты предлагаешь мне вас не оставлять?
– Ну да. Всё ведь логично, – расплылся в умилительной улыбке директор. Вот только я на его сладкие речи и выражение хитрой физиономии давно уже не велась.
– Я что-то никакой логики не вижу. Меня не увольняют?
– Увольняют, – улыбка мгновенно погасла, а плечи Руслана опустились, как под тяжким грузом печалей и тревог о будущем ЦИРКа. – Все бумаги в бухгалтерии. И в трудовой статья... неприятная.
На последнем слове начальник поморщился столь выразительно, что сомнений не осталось – моей стремительной карьере пришёл конец. Печально, конечно, но сделанного не воротишь.
– Тогда чего ты от меня хочешь?
– Чтобы ты не уходила.
– Руслан, ты, кажется, заболел. Бредишь. Померь температуру.
– Я не брежу. И не болен. Точнее, голова болит – она у нас у всех болит. Всю ночь не спали, думали, как тебя оставить, да всё бес толку – у Ирриана такие связи, что тебя теперь и к порогу ни одного маг-заведения не пустят, не то, что на работу.
– Но при этом ты жаждешь, чтобы я не уходила?
– Лика, ну ты же умная женщина. Бываешь. Иногда. Пойми – без тебя тут всё загнётся и вернётся к исходному состоянию.
Я скривилась, как от чего-то кислого, соглашаясь со словами Руслана – и вправду загнётся, сломается буквально на следующий же день. Но как можно обойти прямой запрет министерства?
– И что ты предлагаешь? – наконец-то верно расшифровала я директорский взгляд. Начальник прищурился, щёлкнул пальцами, окутывая сферой безмолвия, и решительно шагнул ко мне. Но даже эти предосторожности его не удовлетворили – склонился к самому уху и зашептал, почти касаясь губами.
В ответ на жаркую речь начальства я только по-деловому кивнула, соглашаясь с озвученными условиями. Руслан украдкой перевёл дух, повторно щёлкнул пальцами, дезактивируя сферу, и смахнул со лба капельки пота – простенькое, в сущности, заклинание, почти досуха выпило его крохотный резерв. К полевой практике такой волшебник был откровенно непригоден, хотя в административной работе он, не взирая на отсутствие талантов, достиг определенных высот.
– Удачи тебе, Лика, – пожелал на прощание директор и скрылся за дверью, ничего не добавив сверх сказанного.
План Руслана заставил меня сменить упадническое настроение, и заканчивала со сборами я почти с улыбкой на губах. Можно было с лёгким сердцем отправляться домой и ждать дальнейших указаний, но я решила напоследок устроить себе акт отмщения. Зря что ли всё утро думала лишь о своём нечаянном благодетеле?
***
Сёмушка отыскался на пятом этаже, в окружении стайки бухгалтерш, состоящей из феи, ведьмочки и даже какой-то блондинистой эльфийки. Не чистокровной, разумеется, но премиленькой и до вздёрнутого выше потолка носа гордой своей остроухостью. Как по мне, обычная форма ушной раковины гораздо симпатичнее, а уж такие специфические оттопыренные ушки лучше прятать в волосах, а не выставлять на всеобщее обозрение, утяжеляя десятком колечек-серёжек.
– Доброго дня, девочки, – непривычно ласково поздоровалась я. И отдельно, демону:
– Здравствуй, Сёмушка. Как твоё ничего? Не болит?
Разумеется, звали его не Сёмушка. И даже не Семён, а Симеон, демон средней руки с некоторой долей инкубовской крови в генах. Оттого женский пол вис на нём гроздями без каких-либо усилий с его стороны. Но я эти их фэнтезийные имена не любила и охотно превращала волшебных существ в привычных русскому уху Семёнов, Паш и Андреев.
– Что? – наивно захлопал глазками тёмный, безуспешно пытаясь затеряться среди своимх дам.
– Не икалось ли тебе сегодня, случаем? Седалищный нерв не побаливал?
– Седалищный нерв?
– Ну, задница. Не чуяла приключений?
– Я что-то...
– Оставьте нас, девочки, – уже с другой, опасной и хищной улыбкой попросила я. Бухгалтерия смылась в единый миг – сразу и дела нашлись, и на каблуках бегать оказалось жуть, как удобно. – Ну, Сёмушка, что скажешь в своё оправдание?