Мгновенно, словно вырвавшись из тьмы Промежутка к слепящему свету южного солнца, Пьемур почувствовал, как его голова пошла кругом, когда, после какого-то чудесного озарения, в его голове каждая мысль и идея встала на своё место, как головоломка. Он знал точно, что он собирался сделать, нет, то, что он должен был сделать! Но еще важнее, что он начал чувствовать себя так, будто уже нашёл своё место, своё занятие, начал чувствовать себя арфистом.
Он сжал бока Дуралея, посылая его вперед, но скакун только игриво взрывал мягкий песок копытами и игнорировал его приказ.
— Ну, давай же, Дуралей! — кричал Пьемур, сильно ткнув пятками в бока животного и натянув поводья, чтобы повернуть ему голову и направить его домой как можно быстрей. Скакун поупирался немного, но, так как поводья были натянуты, и он слышал отчаянные призывы Пьемура, ему пришлось собраться и мчаться домой изо всех сил. Фарли летела рядом с головой Пьемура, растерянно чирикая и не понимая, зачем нужно было разрушать безмятежное течение их утренней прогулки.
— Мы покажем им, Фарли! Вот, что нужно сделать. Показать им, что нужно глядеть вперед.
Пьемур резко повернул в сторону Холда, и, уже находясь в пределах слышимости, начал выкрикивать имя Мерии до тех пор, пока миниатюрная женщина Древних не выбежала за ограду, глядя на него удивленно.
— Мерия, мне кажется, я знаю название корня!
Женщина смотрела на Пьемур, как на потерявшего разум.
— Когда я был в Наболе с Сибеллом, мы промокли под дождем до костей, — торопливо объяснил он. — Одна старуха дала нам отвар корня, который она называла джанго. Она сказала, что он восстановит нам силы. Как ты думаешь, это не может быть тот же корень, что вы использовали — тот, о котором тебе рассказывал Г'рефф?
— Туянг? — спросила недоверчиво Мерия.
— Да, именно он! — закричал Пьемур, не сумев скрыть волнение в своём голосе. — Что, если настоящее название корня изменилось за прошедшие несколько поколений? И вдруг он поможет драконам Южного?
Мгновенно они начали претворять план Пьемура в действие. Фарли отослали с сообщением для Сибелла, а Мерия поспешила приступить к выполнению своей части плана. Когда она умчалась, оставив Пьемура одного, он спрыгнул со своего скакуна: его ноги тряслись от потраченной энергии, а голова гудела от осознания того, какую махину он только что привёл в движение.
Стоило, — подумал чуть позже Пьемур с лёгким сожалением, — захватить своё лётное снаряжение, прежде чем взбираться на спину Севент'а. Путь обратно во времени через Промежуток в то когда, куда сбежали Древние, был намного длиннее, чем любой прыжок, который Пьемур когда-либо совершал раньше. Он решил не считать удары сердца в уме, а просто довериться Б'наю, который знал, в когда он их доставит, и который уже много раз благополучно совершал такой прыжок.
Пьемур плотно закрыл глаза, усевшись позади Б'ная, зная, что в любом случае ничего не увидит, даже если оставит глаза открытыми. Никогда еще в Промежутке не было так холодно! И когда слова холодный, холоднее, самый холодный, чернее черного заползли в его голову, и он почувствовал, как тугой узел страха стиснул сердце в груди, Севент' внезапно вырвался в воздух над западной частью Южного Вейра. Тёплый поток воздуха омыл лицо Пьемура, и он облегченно вздохнул.
Драконы были повсюду под ними, их было примерно двести сорок, по крайней мере, те, кого он видел. Импровизированные потухшие костры были разбросаны беспорядочно вокруг поляны, и, хотя и были построены простейшие навесы, укрывающие от солнца обитателей Вейра, всё это создавало унылую видимость беспорядка, подумал Пьемур, а совсем не организованный лагерь, достойное место для благородных драконов и их всадников. Где же настоящее место их размещения? — подумал он. На этом участке не было ни удобств, ни построек, которые просто обязаны были находиться здесь для обустройства Вейра.
Пьемур положил руку на плечо Б'ная.