Я вцепилась в металлические перила и посмотрела в сторону города, глядя на закатное небо, но не получая ни малейшего удовольствия от его буйных красок. Моя привычная жизнь неожиданно наполнилась ужасом, и я никак не могла к этому привыкнуть.
Сильная рука Страйкера легла на мое плечо.
— С тобой все в порядке?
— Да. Нет. — Я покачала головой. — Не знаю. — Я повернулась к нему лицом. — Я напугана. И мне совсем не нравится это ощущение.
— Оно никому не нравится, — заметил Страй-кер. — Но страх — вещь хорошая. Он способствует притоку адреналина. Заставляет нас быть начеку.
Я нахмурилась.
— Ты так не считаешь? — спросил он.
— Дело в том…— Я немного помолчала, пытаясь точнее сформулировать мысль. — Дело в том, что я недостаточно сильно напугана. У меня ощущение, что я смотрю на происходящее со стороны. Оно не кажется мне реальным. Такое возможно?
— Вполне.
— Разумом я понимаю, что все по-настоящему и мне грозит смертельная опасность. Но все это как-то неправдоподобно. Подобные вещи не случаются с девушками вроде меня. До сих пор мои личные страхи ограничивались отключениэлектричества, когда я находилась в вагоне метро, кражей моей сумочки или банкротством «Старбакс». Ничего похожего на вопросы жизни и смерти.
— Иногда жизнь кусает тебя за задницу, — сказал Страйкер, беря меня за руку. — Поверь мне я видел, какие жуткие вещи происходили с отличными парнями. С парнями, которые только что окончили школу и не были готовы к встрече с реальным миром. А потом бумм! — и все отправляется к дьяволу.
Он начал гладить мои пальцы кончиком указательного пальца. Не знаю, осознавал ли он, что делает, но я была совершенно загипнотизирована. Не только словами, но и прикосновениями.
— Верь мне, дорогая. С самыми обычными людьми постоянно случается что-нибудь плохое. Авария по вине пьяного водителя. Рак. Назови любую неприятность — и с кем-то из людей она приключится прямо сейчас.
— Великолепно, — пробормотала я, — Теперь я буду чувствовать себя виноватой.
Страйкер рассмеялся.
— Нет, я имел в виду совсем другое. Когда с человеком случается несчастье, для остальных оно продолжает оставаться чем-то нереальным. — Он усмехнулся. — Впрочем, должен признать, что такого дерьма, как эта игра, мне еще не приходилось видеть.
— Ага. Большое спасибо. Приятно осознавать, что я хоть в чем-то добилась совершенства.
— Мне кажется, что ты часто добиваешься совершенства.
Он все еще держал мою руку, когда произносил последние слова, и я ощутила легкую дрожь. В конце концов, есть Линкс или нет его, но это маршрут «Огни гавани»! Звезды, огни города и закат. Воздух напоен романтикой. Или, по крайней мере, вожделением из-за притока адреналина.
Я и сама не знала чем. Но не сомневалась, что Страйкер возбужден.
Неожиданно смутившись, я высвободила руку и сказала:
— Так и есть. Я всегда стремилась к совершенству. Всегда получала высшие баллы. Этакая мисс Превосходство. — Я посмотрела ему в глаза. — Довольно скучно, да?
— Вовсе нет. Ты изучала математику и историю, верно? И криптологию. Это очень захватывающе.
— Да, — кивнула я. — Мне это нравится. — И уточнила, нахмурившись: — То есть нравится в теории. В реальной жизни сценарий типа «отгадай загадку или умри» теряет привлекательность.
— Знаешь, я вполне тебя понимаю, — сухо сказал Страйкер. — Сколько тебе еще осталось учиться?
— Около года.
— А что потом? Вашингтон?
Я рассмеялась.
— Маловероятно. Я рассчитываю остаться в Нью-Йорке. Возможно, попытаюсь получить степень доктора философии. Или буду работать учителем в частной школе. У меня есть возможность выбирать.
Он посмотрел на меня с некоторым недоумением.
— В чем дело? — резко спросила я, ощутив себя словно под микроскопом.
— Ничего. Просто я удивлен. Я считал, что ты…
— Попытаюсь попасть в Агентство национальной безопасности или куда-нибудь вроде этого?
— Ну да.
Я пожала плечами.
— Раньше у меня были такие планы, но какой смысл пытаться? На свете не так уж много мест, где требуются навыки, которыми я обладаю, да и сама работа наверняка не столь интересна, как кажется.
— Но почему бы сначала не обратиться туда, а уж потом принимать решение?
— Потому что меня не возьмут, — ответила я. — И никаких решений принимать не придется.
Мне вдруг показалось, что серые глаза Страй-кера заглянули мне в самую душу.
— Ты никогда в жизни ни в чем не терпела поражений, да?
— Не понимаю, о чем ты.
Этот человек подошел слишком близко к запретной линии.
— Я говорю серьезно. Ты компетентна, сильна и умна. Готов спорить, что тебе удавалось решать все предложенные задачи. Я прав?
Я постоянно терпела поражения в отношениях с мужчинами, но решила ему об этом не говорить.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты боишься проиграть.
— Вовсе нет.
Но не успела я произнести эти слова, как вспомнила восьмой класс. Все мои друзья выбрали машинопись. А я пошла на программирование. Коды я могла понять и контролировать. А вот заставить свои пальцы двигаться по клавиатуре так, как того хотел преподаватель, — тут у меня уверенности не было. Отметка ниже «отлично» в мои планы не входила.
— Ну признайся, — не унимался Страйкер. — Ты боишься проиграть. Боишься, что подашь документы на конкурс, а тебя не выберут. — Он покачал головой. — Идиотская причина для отказа от карьеры, подходящей тебе по всем статьям. Ведь в самом худшем случае они скажут «нет». А в лучшем? Только небо будет верхней границей.
Мне не нравилось направление, в котором двигался наш разговор.
— Ты хочешь, чтобы я призналась, что боюсь потерпеть неудачу? Хорошо. Я это признаю. Я боюсь проиграть эту игру. Проигрыш равносилен смерти. Именно таких последствий я и опасаюсь. Как это может сравниться с отказом в получении какой-то дурацкой должности?
— Извини. Мне не следовало на тебя давить. — Он взял мою руку и сжал пальцы. — Но ты не потерпишь поражения в этой игре. Поражение чуждо твоей природе.
Как ни странно, я почувствовала себя лучше.
Яхта медленно проплывала под мостом, шум проезжающих над нами машин сливался с ровным плеском волн.
— Ничего себе, — сказала я, чтобы сменить тему разговора, — я даже не знаю, где мы находимся.
— Зато я знаю. — Он оперся о перила рядом со мной. — Это Уильямсбергский мост. А там Бруклин, — добавил он, указывая вперед и налево.
Ну, Бруклин я бы и сама узнала, но мне была приятна его заботливость.
— А ведь я никогда не была в Бруклине, — призналась я.
И нахмурилась: мне вдруг пришло в голову, что теперь такого шанса может и не представиться.
— Ты ничего не потеряла, — сказал Страй-кер. — Но если почувствуешь, что это большое упущение с твоей стороны, я готов тебя туда сопровождать, когда все закончится.
Он прочитал мои мысли, и я не сумела сдержать улыбки, хотя не сомневалась, что мы никогда не окажемся в Бруклине. (Верьте мне. Я никогда не почувствую это большим упущением.)
Яхта продолжала плыть дальше, разрезая тихую летнюю воду, омывавшую берега Манхэттена. Мы проплыли под Манхэттенским и Бруклинским мостами. И хотя я видела их на миллионах почтовых открыток, великолепие подвесного моста не могло оставить меня равнодушной.
Предложение Страйкера погулять со мной в Бруклине не выходило у меня из головы, и, когда мы проплывали мимо вертолетной площадки, я задала вопрос, который давно уже меня мучил:
— Ты думаешь, яд может быть простым блефом?
— А в компьютерной версии ИВП встречался блеф?
Я покачала головой.
— Тогда мы не можем рисковать, считая, что это блеф.
— Я этого и не предлагала, — поспешила я заверить Страйкера. Уж поверьте мне, я очень хотела найти следующую подсказку и вместе с ней противоядие. — Просто случайная мысль.
— Я рад, — заявил Страйкер. — Я подготовлен для драки, но игру ты знаешь намного лучше. Ведь я в нее вообще не играл. Возможно, ты полагаешь, что твои случайные мысли бесполезны, но мне необходимы любые детали, чтобы составить представление о происходящем. Никогда не знаешь, что может иметь значение.