Будет здорово! Жаль, я этого не увижу.
А теперь, Томас, читайте внимательно, потому что только вам дано узнать, что я сделал и что намерен продолжать делать даже из-под земли…
ГЛАВА 10
Должна сказать, что бегунья из меня никакая, я даже не бегаю трусцой по утрам, однако от дома Тодда я мчалась с такой скоростью, что могла бы посрамить олимпийского чемпиона. Я выскочила из квартиры босиком, и мои несчастные ноги отмечали все трещины в тротуаре, в то время как легкие горели, а в боках кололо будто раскаленными ножами. Но даже мощный выброс адреналина не смог бы заставить меня бежать всю дорогу до дома.
Я с трудом миновала еще несколько кварталов, чувствуя, что ноги превратились в две жалкие макаронины, а потом спустилась в первую же станцию метро, попавшуюся на глаза. К счастью, это была прямая линия домой, и, когда пришел поезд, я без сил повалилась на скамейку и наклонилась вперед, пытаясь отдышаться.
Когда поезд отошел от платформы, мне наконец хватило ума оглядеться по сторонам, хотя внутри у меня по-прежнему все дрожало от страха. Я увидела транспортного полицейского и хотела броситься к нему, но подавила это желание. А если убийца где-то тут? Вдруг он увидит, как я разговариваю с полицейским, после того как он дал понять, что мне не следует этого делать? Какие ужасы могут свалиться на мою голову, если я нарушу правила? Я вздрогнула и обвела взглядом вагон, не сомневаясь, что увижу его жуткие черные глаза.
Но здесь никого не было. По крайней мере, никого, кто показался бы мне опасным, хотя я быстро училась быть циничной. Окружавшие меня люди выглядели вполне мирно. Мужчины и женщины в деловых костюмах, с карманными компьютерами наготове. Туристы с видеокамерами и картами города. Типы богемного вида, вполне возможно живущие неподалеку от меня. Обычные пассажиры метро, я вижу таких каждый день с тех самых пор, как поселилась на Манхэттене — кажется, полжизни назад.
Раньше я никогда не обращала на них внимания, а сейчас окидывала каждого самым пристальным взглядом. Может быть, кто-нибудь из них работает с ублюдком, убившим Тодда? Мли следит за мной?
Я вздрогнула, и, когда поезд подъехал к станции, меня охватило почти невыносимое желание броситься бежать. Двери медленно раскрылись, и я молнией вылетела наружу. Люди пялились на меня, но мне было плевать. Я хотела как можно скорее выбраться из вагона.
Мне показалось, что никто за мной не последовал, хотя несколько зевак проводили меня удивленными взглядами, когда я устремилась вверх по лестнице к прямоугольнику света. Добравшись до улицы, я на прежней безумной скорости помчалась дальше, и к тому моменту, когда добралась до своего дома, мои легкие снова пылали огнем и смерть от сердечного приступа казалась более реальной, чем убийство.
Убийство.
О господи, Тодд.
На меня обрушились воспоминания и боль, и появилось ощущение, будто я врезалась в стену ледяной воды. Теперь, когда мне не нужно было больше думать о собственной безопасности, когда я оказалась в иллюзорном комфорте знакомого вестибюля, реальность вонзила свои жестокие острые зубы в мою шкуру.
Тодд умер.
Он умер по-настоящему, и я ничего не могу ни сделать, ни сказать, чтобы его вернуть. Мне не к кому обратиться за помощью, некого умолять о пощаде. Тодда больше нет, а его надеждам и мечтам положила конец одна-единственная пуля.
Пуля, послужившая предупреждением мне.
Почему?
Я не имела ни малейшего понятия. И, несмотря на пережитый мной сегодня кошмар, это пугало меня еще сильнее.
ГЛАВА 11
В обычные дни наш дом кажется мне немного жутковатым: тусклое освещение, отвратительный запах от скопившихся на площадках мусорных мешков, зеленовато-серые стены, которые когда-то были белыми, но изменили оттенок под воздействием плесени и пыли. Сегодня подобные мелочи меня не волновали. Это мой дом, благодарение Богу, и, несмотря на то, что руки у меня дрожали, а внутри все сжималось от ужаса, я безумно обрадовалась, когда оказалась в душном вонючем вестибюле.
Несколько минут я простояла возле двери, открывавшейся в мир, предварительно закрыв ее на обе задвижки. Тонкая пленка грязи покрывала стекло, я протерла подушечкой большого пальца небольшое окошечко, прильнула к нему и стала разглядывать улицу. Ни убийцы, ни моих попутчиков из метро.
Я испытала невероятное облегчение и расслабилась, словно из шарика выпустили весь воздух. На одно мгновение я даже позволила себе подумать, что все образуется. Не уверена, что поверила себе, хотя мне очень этого хотелось.
Впрочем, облегчение тут же уступило место беспокойству, поскольку я понимала, что должна действовать. Но в голове у меня была страшная путаница, и я не могла сообразить, как мне действовать. Моим первым побуждением было постучать в дверь управляющего, но что я ему скажу? «Послушайте, мистер Абернати, какой-то сумасшедший убил моего приятеля, а теперь утверждает, что не собирается убивать меня. Только я ему не верю. Вы не могли бы мне помочь?» Чушь какая-то. И что тут сделает бедный мистер Абернати, с его выцветшими серыми футболками и огромным, как у Санта-Клауса, животом? Обнажит в мою защиту ручку от швабры и кусок водопроводной трубы, этакий святой Георгий поневоле, сражающийся с драконом? Почему-то я была уверена, что героя из мистера Абернати не получится. Очень жаль. Сейчас мне позарез требовался настоящий герой.
Полиция! Он сказал, чтобы я туда не звонила, и я его послушалась. Но мне нужна помощь. И разве плохие парни не говорят во всех фильмах, что хорошие не должны эвать на выручку полицейских? Ублюдок, убивший Тодда, не собирался поддерживать мое желание броситься в ближайший участок и написать заявление. Но это именно то, что я и должна сделать. Полиция мне обязательно поможет. В конце концов, для этого она и существует.
Так, хорошо. Да. Я поднимусь наверх, позвоню в полицию и…
Мои родители! Я испытала такое облегчение, что чуть не сползла по стенке на пол, когда вспомнила, что родители находятся всего в нескольких милях от меня, а не в своем Техасе. Мне не придется иметь дело с полицейскими в одиночку. Они могут пойти со мной.
Я безмолвно вознесла благодарственную молитву и открыла крышку телефона, с трепетом ожидая, когда зазвучит голос моей матери. Скоро, очень скоро папа погладит меня по голове и скажет, что он меня любит и готов разобраться с подонком, который обижает его малышку.
Иногда моя мама доставляет мне кучу неприятных минут, но, услышав призыв к действию, она начинает действовать весьма решительно и, что называется, не берет пленных. Сейчас она скажет мне, что все будет в порядке. Что она все сделает. Она мне скажет… и я ей поверю.
Я нажала и подержала несколько секунд цифру «5», под которой был записан номер мамы. Один гудок, два, а потом: «Абонент временно находится вне пределов…»
— Свинство!
Я отключила телефон и попыталась дозвониться до отца. То же самое.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
Ладно. Хорошо. Мама обещала позвонить мне утром, во время завтрака, и не позвонила. Значит, нужно ждать ее звонка к ланчу.
Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. За мной никто не следил, снаружи я не заметила никого, в чьи намерения входило бы меня прикончить, и у меня появился план. Не слишком хороший, и мне пока не удалось связаться с родителями, но для начала совсем неплохо.
Окинув последним взглядом улицу, я начала подниматься по лестнице в свою квартиру на шестом этаже. Я закроюсь внутри, позвоню 911, выпью банку диетической колы (или даже три) и стану ждать полицию. К тому времени, когда служители порядка объявятся, я снова буду в состоянии говорить связно. По крайней мере, я на это надеялась.
Жуткая сигаретная вонь встретила меня на шестом этаже. Мой сосед напротив дымит, как паровоз, и запах пропитал дешевую обивку стен и потертую дорожку в коридоре. Мы с Дженн держим около двери баллончик с «Лизолом» и как минимум раз в день опрыскиваем коридор. Думаю, это немного помогает, а к тому же страшно раздражает соседа, что, по правде говоря, и является нашей главной задачей.