«Еще один прикус?» Украинец вернул фляжку, серебряную с выгравированным на ней фамильным гербом. Виктор сделал еще глоток; если украинец пытался его напоить, его приходила другая мысль. Но спиртное побудило его спросить: «Что это за фарс, который мы разыгрываем?»
Украинец засмеялся, массируя щетину на голове. На его шее была пара зарождающихся складок; он не был таким молодым. «Трагедия, - сказал он, - а не фарс. Гранд Гиньоль ».
«Похоже, вы не воспринимаете это слишком трагично».
«В этом безумие».
- А откуда вы узнали об этих… предполагаемых казнях?
- Потому что, дорогой Виктор, я стал прикованным к столу солдатом, военным клерком после ранения в перестрелке с японцами. Но клерк с разницей. Меня считали достаточно способным, чтобы поступить на службу в военную разведку, известную всем как ГРУ. Вы знаете, как появилось ГРУ?
«Это кажется неуместным».
«Но тогда вы бы не знали, не так ли, потому что это было рождено поражением, а поражениям нет места в наших учебниках истории». Он развернул старую машину за поворот грунтовой дороги, подняв облако пыли. «В 1920 году поляки вторглись в Советский Союз и ворвались в мою страну. То есть Украина », - пояснил он. «В конце концов их выбросили; потом Ленин ошибся ». Он повернул голову и усмехнулся. «Ересь, Виктор Головин? Но это определенно была ошибка. Его разведка, отдел ЗАГСа, все поняла неправильно и сказала ему, что поляки созрели для революции. Как оказалось, спелые, как зеленые яблоки. Красная Армия напала на Польшу и была растерзана за свои старания. В результате было сформировано ГРУ, и его возглавил некий Ян Карлович Берзин ».
Виктор сказал: «При чем тут расстрелы?»
«ГРУ отвечает за военные чистки, хотя мы всего лишь отделение тайной полиции, НКВД. Само НКВД не так уж плохо справлялось с зачисткой подгосподин Генрих Григорьевич Ягода. Но, видимо, он недостаточно старательно проводил чистку, и его расстреляли в Лубянской тюрьме. Теперь им руководит человек по имени Николай Ежов. Он хорошо справляется - по их оценкам, провожает около тридцати в день, но его увезут на Лубянку - лишь вопрос времени.
«Я ни во что не верю, - сказал Виктор.
«Где ты был, товарищ? В одиночной камере?
«Я, конечно, слышал слухи».
«Вы должны прислушаться к слухам. Это переулки в лабиринте, окружающие правду ».
«Если то, что вы говорите, правда - а я ни на секунду не верю, что это правда » - Или он? - «Тогда зачем вы меня посещаете?»
«Потому что я люблю Анну Петровну. Как и мой друг Николай Васильев. Так, я полагаю, ты. Ты бы сделал что-нибудь, о чем она попросила?
Виктор подумал и твердо сказал: «Нет».
«Ах, но вы молоды. Возможно, вы из тех молодых людей, которые ей нужны. Кто-то, кто ей противостоит ».
Слова украинца удивили Виктора: он выглядел человеком, который противостоит любому.
Украинец продолжил: «Но уверяю вас, что то, что я делаю, не совсем бескорыстно. Видишь ли, я думаю, ты будешь так напуган, так возмущен, что сделаешь что-нибудь опрометчивое - и предоставишь мне Анну. А Николай Васильев - «Обошел корову, вышедшую на дорогу. «Есть еще одна причина», - резко сказал он холодным тоном. - Видите ли, я все слышал о вас от Николая. Вы что-то вроде тепличного растения? И в моей книге наивность, притворная или нет, виновата в тирании не меньше, чем жадность, коррупция или другие обычные виновники ».
Виктор вздрогнул; но он знал, что ему еще нужно атаковать. - По вашему собственному признанию, вы играете свою роль в этом кровопролитии. Вы этим гордитесь, товарищ?
«Я спас больше, чем приговорил к смерти. Это все, что я могу сделать ».
- Так вы выбираете жертв?