Копейщик задрожал. «Если я это сделаю, ты не ...»
«Раскрыть источник моей информации? Конечно нет. Я офицер и джентльмен, хотя это могло ускользнуть от вас.
Копейщик дал ему имя. Котье. Канарис встал и начал расхаживать по полу. Котье? Для него это ничего не значило.
«… В любом случае, - говорил Копейщик, - он слышал это лишь косвенно на вечеринке. Вы знаете эти вечеринки в Эшториле…
«Нет, не знаю», - сказал Канарис, думая о Франции, Бельгии, Голландии, истекающих кровью от ран войны. - Ради бога, кто был его информатором?
Передача ответственности, казалось, немного подбодрила Спирмена. Он произнес имя, которое остановило Канариса, потому что это было имя одного из двух источников, которые привели его в Лиссабон.
*
Через полчаса Канарис пообедал с Фрицем фон Клаусом, руководителем операции абвера в Португалии, в его небольшом домике с террасой с видом на блошиный рынок.
Обычно он там развлекался. Там было так тесно, так полно книг, так холостяцкий, а шнапс был таким дымным на языке, что это напомнило ему о его юности, когда он в отпуске из военно-морского училища планировал, а не сговаривался, захватывающие дух видения Отечества.
Канарису фон Клаус всегда казался профессором, хотя он был младшим из двоих (уродство на его спине, а не догадка, добавило годы к его хрупкому телу) и, конечно же, младше по рангу.
К тому времени, как они наполовину допили бутылку шнапса, запитую светлым пивом, привезенным из Мюнхена, подарок стал нежеланным посторонним для их разговора. Но навязчивый.
'Так что ты думаешь?' - спросил Канарис.
«О слухах? Как вы говорите, они слишком толсты на земле. Я бы не посоветовал вам приехать в Лиссабон, если бы их не поддержали двое из наших главных контактов ».
«Я рад, что ты это сделал, - сказал Канарис. «Мне нравится в вашем доме. Это забытый форпост той Германии, которую мы когда-то знали. До-'
- Осторожно, - прошептал фон Клаус.
«Эй, что это? Шпион предупреждает шпион о подслушивающих? Неужели британцы так настороже? Но его голос был тихим.
«Гестапо, вы должны это знать».
Его слова отрезвили их обоих. Фон Клаус включил радио.
Наконец Канарис мягко сказал: «Но они отвечают только Гиммлеру и Гейдриху. Я отвечаю Гитлеру. А пока, - мрачно сказал он. - К чему это, Фриц, бояться своих соотечественников больше, чем врага? Он налил обратно порцию шнапса. Но вернемся к текущим делам - тогда мы сможем насладиться прошлым за обедом. Что на обед, Фриц?
- Сосиски, - сказал фон Клаус. «Сосиски, которые плюются на тебя своим соком, когда ты вонзаешься в них зубами. Квашеная капуста и картофельный салат.
Канарис облизнул губы. «Если ты так ешь каждый день, почему бы тебе не прибавить в весе?»
«Хотел бы я, у меня много проблем с поиском костюмов, которые подходят мне», - сказал фон Клаус, который был таким же шикарным, сколь и деформированным. «Но скажи мне, Вильгельм, если это тщательно продуманная операция по дезинформации, как она может принести пользу британцам?» Он увеличил громкость радио.
Канарис пожал плечами. 'Бог знает. Но я бы не стал ничего игнорировать Черчилля. На первый взгляд его стратегия достаточно логична: убедить нас разгромить Россию, чтобы Великобритания и Германия могли сосуществовать без большевистской угрозы. Я бы хотел думать, что это так просто… »
«За исключением того, что в нашем мире никогда не бывает вещей? Выпей еще, Вильгельм. Выбросьте подозрения из своей старой седой головы.
«Не так уж и стар, - сказал Канарис. «Видите ли, Черчилль говорит Гитлеру следующее:« Мы не создадим проблем на западе, а вы позволите вам осуществить свою мечту об экспансии на востоке ». Или более кратко: «Мы, британцы, позволим вам воевать только на одном фронте».
'Так?'
- Не обманывайте меня, профессор. Вы просто хотите, чтобы я выразил ваши собственные сомнения ».
'И они?' улыбаясь своей узкой улыбкой.