Томас, немного ошеломленный этим завораживающим потоком мыслей, приблизил свои губы к ее уху.
— Я тоже постараюсь. Будет забавно поработать над чем-то другим.
Она встала, и искренняя улыбка осветила ее лицо. Она поставила свой стул на прежнее место по другую сторону стола и снова села.
— Мне бы очень хотелось, чтобы они разрешали нам встречаться почаще, — сказала она.
— Я тоже. Надеюсь, они не злятся из-за нашего шепота.
— Они просто кучка чудаков. Она рассмеялась. — Ты слышишь это, ПОРОК? — крикнула она. — Мы говорим о тебе. Очнись ото сна и останови нас!
Томас хихикнул, но оба замерли, когда в дверь постучали.
— О-о-о, — прошептал Томас.
Дверь приоткрылась, и доктор Ливитт шагнул внутрь. Но всякий страх перед наказанием исчез, как только Томас увидел лицо этого человека — он не казался ни капельки рассерженным.
— Еще один сеанс закончен, — объявил он. — Но прежде чем вы вернетесь к своему обычному графику, мы хотим кое-что показать вам обоим. Что-то такое, что вас поразит.
Томас встал, не зная, что и думать, это более чем подозрительно, учитывая, как прошел их сеанс. На его лице, как и у Терезы, появилось озабоченное выражение. Возможно, они направлялись прямо в кабинет канцлера, чтобы получить выговор.
Но доктор Ливитт казался искренне взволнованным. Он открыл дверь пошире.
— Хорошо, тогда! Приготовьтесь к удивлению.
Глава 11
224.10.14 | 13:48
Ливитт подвел Томаса и Терезу к лифту, и все трое опустились на уровень подвала, где Томас никогда раньше не бывал, а затем они шли по длинному коридору, который заканчивался еще одним рядом лифтов. Это была совершенно другая часть комплекса. По дороге Томас и Тереза не проронили ни слова, но обменялись многозначительными взглядами. Наконец, когда доктор снова нажал кнопку вызова, Томас не смог больше сдерживать свои вопросы.
— Что это за удивительная штука, которую ты собираешься нам показать? — спросил он.
— А, теперь, — ответил мужчина. — Не хочу портить тебе сюрприз. Можно сказать, что это выше моей зарплаты. Он разразился громким лающим смехом. — Некоторые очень важные люди собираются показать вам этот… проект. Я высказываю свое мнение по этим вопросам, но я не участвую в фактическом… исполнении. Мне показалось, что ему не очень удобно говорить об этом.
Звонок лифта спас его от дальнейших объяснений, и двери открылись.
В лифте стояли четыре человека, и у Томаса перехватило дыхание. Он узнал канцлера Андерсона и доктора Пейдж. Там были еще мужчина и женщина, одетые очень строго.
— Они все твои, — сказал Ливитт, а затем, не дожидаясь ответа, развернулся и пошел по коридору, откуда они пришли.
Доктор Пейдж протянула руку, чтобы удержать двери лифта открытыми.
— Заходите, Томас, Тереза. Мы очень рады тому, что собираемся показать вам сегодня.
— Да, это так, — подтвердил канцлер Андерсон. Он пожал руку Томасу, когда тот вошел в лифт, потом Терезе — мы все ждали и ждали, когда Мозгачи придут к выводу, что вы оба готовы, и вот мы здесь.
— Что происходит? — спросила Тереза. — К чему вся эта таинственность?
Двери лифта закрылись, и доктор Пейдж нажала кнопку, чтобы они тронулись. Мягкий гул наполнил воздух. Томас недоумевал, как они могли спускаться вниз, а не подниматься — другой ряд лифтов подсказал, что они вышли в подвале. Он почувствовал легкий укол страха.
Канцлер Андерсон одарил их своей самой теплой улыбкой.
— Не о чем беспокоится, — сказал он. — Мы считаем, что лучший способ объяснить то, что мы планируем, — это показать вам лично. Вы скоро увидите, о чем я говорю.
— Но почему мы? — спросила Тереза. — Мы знаем, что есть много других детей — мы слышим их через стены. Почему мы разделены? Ты собираешься показать им то, что показываешь нам?
Женщина, которую Томас никогда раньше не видел, шагнула вперед. Она была невысокого роста, с темными волосами и бледным лицом.
— Сначала представимся друг другу, хорошо? Меня зовут Кэти Маквой, и я помощник вице-президента с особым надзором за производством, которое вы сейчас увидите. Это, — она указала на другого мужчину, серьезного на вид, с более темной кожей, седыми волосами и щетиной на щеках, — Хулио Рамирес, наш нынешний начальник Службы безопасности.
Когда все обменялись рукопожатиями и улыбками, Томас задумался о слове, которое она употребила, нынешний. Казалось странным, что она так описывает работу этого человека. Почти, как если бы он не занимал долго этот пост.
Мисс Макэвой продолжала:
— Что касается ваших вопросов, некоторые из вас показывали результаты лучше, чем кто-либо другой в школе и тестировании, которые мы провели здесь. Мы такие же прагматики, как и все, особенно в современном мире, и мы видим ценность ваших навыков и ума. Сегодня это своего рода награда. Вы будете первыми, кто увидит это.
— Совершенно верно, — сказал Андерсон с ослепительной улыбкой. — Награда — хорошее слово для этого. Вы двое и еще несколько человек просто вне конкуренции и идеально подходите для того, что нам понадобится в ближайшие два года, чтобы закончить начатое. И мы должны скоро прибыть… а, вот и мы.
Лифт остановился, упав в самое ядро Земли, насколько мог судить Томас. Путешествие, в сочетании со всем, что он только что услышал, заставило его чувствовать себя еще более неловко, чем когда он вошел в лифт. Кто были эти «другие», о которых они говорили? Из всех новых вещей, которые, по-видимому, должны были открыться ему, присутствие других детей волновало его больше всего. Постоянное одиночество начало разъедать его сердце. Но это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мог ли он в это поверить?
Двери открылись, пока он был погружен в свои мысли, и все остальные вышли. Тереза остановилась на пороге, жестом приглашая его следовать за ней. Она выглядела так, словно боялась, что все это может быть отменено, если он не придет в себя и не начнет двигаться. Томас чувствовал то же самое. Он вышел из лифта в просторное помещение размером с спортивный зал, освещенное голубыми лампами. Он был пуст, если не считать сотен проводов и труб, ожидающих соединения, бесчисленных коробок и строительных материалов. В одном углу находилось что — то похожее на офис, он был оборудован множеством мониторов и рабочих станций, освещающих пространство своим электрическим светом.
— Наш план, — сказал канцлер Андерсон, — состоит в том, чтобы это был командный центр для того, что мы называем испытаниями лабиринтом, такой передовой объект, какой когда-либо имел любой исследовательский институт. Это должно быть закончено в течение нескольких месяцев, а затем два лабиринта будут завершены в течение двух или трех лет. Может быть, четырех.
Он с гордостью оглядывал комнату, но когда снова повернулся к Томасу и Терезе, то застыл в изумлении. Томас подумал, что это потому, что он сам должен выглядеть совершенно сбитым с толку.