Доктор Пейдж открыла незапертую дверь и вошла в кабинет канцлера.
Еще одна комната примыкала к задней части его кабинета, личное пространство для отдыха или проведения более интимных встреч. Там они нашли Андерсона, спящего, половина его тела лежала на кушетке, другая половина опасно свисала к полу.
— Откуда ты знаешь? — прошептала Тереза так тихо, что Томас едва расслышал ее.
Доктор жестом пригласила их вернуться в главный кабинет, а затем осторожно закрыла дверь в отдельную комнату, где спал канцлер.
— Вы не можете себе представить, какие меры предосторожности я приняла, чтобы избежать Вспышки, — сказала женщина, ее слова были приглушены маской. — Экстремальные. Я ношу эту маску почти двадцать четыре часа в сутки, и всегда, когда нахожусь в замкнутом пространстве с другими потенциально инфицированными. Я мою руки и лицо каждые полчаса. Я сама готовлю себе еду… — Она посмотрела на свои руки. — Конечно, я должна идти на некоторый риск. Каждый день. Иначе я вряд ли стала бы называть себя доктором.
— Но как насчет… этого? — спросила Тереза, указывая через плечо в сторону личной комнаты Андерсона.
— Он — одна из причин, почему я так осторожна. Я приезжаю сюда, чтобы навестить его примерно раз в неделю в течение нескольких месяцев. У нас возникла… дружба… еще до того, как все это началось. Мы говорили часами напролет. О нашей прежней жизни, о ПОРОКе, о прогрессе проекта. Он перестал утруждать себя запиранием двери больше месяца назад. Но я хочу сказать, что за это время он изменился.
— Как ты думаешь кто ещё болен? — спросила Тереза.
— Мы собираемся выяснить, не уничтожил ли он первоначальные результаты теста. Она подошла к столу канцлера, заваленному фотографиями его потерянных близких, фотографии которые они видели во время предыдущего визита, она открыла экран. — Несмотря на все его опасения перед безопасностью, он не был очень оригинальным с паролями. Она улыбнулась и принялась за работу, используя клавиатуру, а также сенсорные функции на самом экране. Голубое сияние наполнило комнату призрачной пеленой.
— Это не займет много времени… — рассеянно сказала она.
Внезапно Томаса осенила мысль: А что, если у него нет иммунитета, как ему всегда говорили? Он действительно беспокоился об этом время от времени, но, конечно, он бы уже заболел. Воспоминания об ужасной яме с шизами вспыхнули в его голове.
Доктор Пейдж маневрировала между несколькими уровнями безопасности на компьютере канцлера, пока наконец не добралась до электронной таблицы с полным списком сотрудников комплекса ПОРОКа, от работников кафетерия до врачей и Мозгачей, и самих испытуемых. Она пролистала несколько записей, пока не добралась до вкладки администрация, щелкнула по ней, и на экране появилось лицо канцлера Андерсона. Его сияющая улыбка не могла быть более нелепой в данной ситуации. Доктор Пейдж углубилась в данные и обнаружила результаты тестов, сделанных в конце предыдущего дня. Хотя он в принципе уже смирился с тем, что это будет, когда Томас увидел, что подтверждение буквально вспыхнуло прямо перед его глазами — красным, это заставило похолодеть каждый уголок его тела.
У канцлера Кевина Андерсона была Вспышка.
И, как оказалось, так же поступили и некоторые другие в ПОРОКе.
Глава 47
231.05.5 | 3:42
Девятнадцать из ста тридцати одного врача, Мозгача, ученого, техника, медсестры и других сотрудников, находившихся в этом комплексе, оказались больными. Все высокопоставленные чиновники, в основном из окружения Андерсона. Неудивительно, что они сговорились скрыть это от всех остальных.
Доктор Пейдж отвела Томаса и Терезу в свою комнату и заперла их там, объяснив, что теперь она должна полностью инициировать протокол Чистки и убедиться, что все в порядке. Что она скоро вернется. Через два часа она вернулась, и с ней были Эрис и Рейчел. Когда они вышли из коридора, доктор Пейдж бросила на пол четыре полных рюкзака.
— Это для чего? — спросила Тереза.
— Я все объясню, — ответила доктор. — Сегодня вы мне очень понадобитесь вчетвером.
Томас дружески кивнул им, и они ответили ему тем же. Эрис, казалось, постарел, морщины пересекали его лицо, как маленькие следы беспокойства. Рейчел постриглась еще короче, и в ее темных глазах была печаль. Но она держалась уверенно, и что-то в этих двоих ободряло Томаса.
Доктор Пейдж не выказывала никаких признаков усталости. Она с удовольствием взяла инициативу в свои руки.
— Вот что выяснили мои люди, — сказала она. — Андерсон спрятал всех зараженных в Секторе D, и судя по их симптомам, некоторые из них, довольно далеко зашли. Это объясняет, почему мы не видели их в последнее время. Я заблокировала все крыло комплекса.
— Я проверила и перепроверила вчерашние медицинские тесты. За исключением Андерсона, который все еще в своем кабинете, и Рэндалла, который где-то в лесу, кажется, что все зараженные изолированы. Все, кто находится за пределами сектора D, чисты.
Она сделала пару глубоких вдохов и выдохов.
— Но мы не можем терять ни секунды. Нам нужно избавиться от этих людей, и сделать это быстро. У меня есть несколько храбрых охранников, которые готовы рискнуть заразиться, но я просто не могу заставить себя потерять еще одну жизнь из-за этой болезни. Вот тут-то вы и вступаете в игру.
Она замолчала, позволив своим словам повиснуть в воздухе, и осознание того, что она говорила, внезапно поразило Томаса, как удар молнии.
— Ты имеешь в виду…
Она кивнула, и по ее лицу было видно, как трудно сказать, что последует дальше.
— Вы невосприимчивы, и вы самые взрослые и сильные из тех, кого нет в лабиринте. Мы имеем дело с людьми, которые очень больны и слабы, но еще важнее то, что большинство из них спят, поэтому мы должны действовать прямо сейчас. В этих рюкзаках есть шприцы, наполненные раствором, который был подготовлен для этой задачи — все что нужно, это быстро воткнуть в их шеи, и работа сделана. Вы должны быть в состоянии сделать это без проблем.
Томас почувствовал слабость в коленях и сел на пол, чтобы скрыть это.
Эрис наконец произнес слова, которые никто другой не смог бы произнести.
— Значит… мы просто убьем их всех?
— Они все равно умрут, — тут же сказала Тереза, выводя Томаса из задумчивости.
— Стой, стой, стой, — сказал он, вставая. Он посмотрел на свою подругу, гадая, была ли это какая-то попытка освободить ее от чувства вины или она действительно вырастила такую твердую оболочку вокруг себя для защиты. — Мы должны все хорошенько обдумать.
— Нет, Том, — отрезала Тереза. — Сейчас — будет тяжело, или все умрут позже.
Томас снова рухнул на пол, настолько ошеломленный, что его зрение слегка затуманилось. Ответа у него не было. Она также оборвала их мысленную связь. Он мог только смотреть на нее.
— Мне очень жаль, — сказала она, и ярость исчезла. — Мне очень жаль, Том. Действительно. Я просто… я знаю, что все это ужасно, но это будет менее ужасно, если мы просто примем и сделаем это.