«Показалось?».
Стук повторился, а поскольку Мельник уже не спал, то списать явление на воображение не получилось.
— Войдите.
Дверь приоткрылась, и на пороге появился констебль, как всегда одетый по форме.
— Я что, проспал?! — Григорий откинул плед и вскочил, пытаясь вспомнить, куда он засунул телефон. — Не уж-то будильник не сработал?!
— Нет, вашбродь, — поспешил успокоить его Аверин. — Это я рано пришел.
В этот момент раздалась трель «Наша служба и опасна и трудна». Телефон нашелся под диваном.
— Случилось чего? — сыщик потер заспанное лицо ладонями.
— Ну… — замялся Максим. — Как сказать… Не знаю подробностей, но похоже нарисовался очередной эпизод по нашему делу. Надо проверить. Найдена машина. Дорожная полиция пробила номера — тачка принадлежит Сергею Темнокову, тому, который в Комедийном клубе шутит. Он еще в «Нашей Русиши» играет придурка, который с телевизором разговаривает и металлурга-гея.
Мельник поднял взгляд к потолку и уставился на лампу.
— Гей — это когда есть «Ламборгини», дом на Империальском шоссе, яхта и счет в банке Цюриха, а он изображает простого пидора, рельс ему в задницу! Отлично утро началось… Я и кофе не попил.
— Вашбродь, — констебль откашлялся, — я по пути в бистро заскочил, купил вам стаканчик «капучино» и бутерброд с семгой.
— Великолепное сочетание, — Мельник влез в джинсы, накинул куртку, сунул ноги в ботинки и вышел из кабинета.
.
.
Неизвестный, пряча лицо под капюшоном, притаился возле массивной металлической двери и прислушался. Как обычно по ту сторону шла светская словесная перепалка.
«Эти типа «звезды» все никак не успокоятся! Весь смысл их никчемных жизней, по ходу, только и заключается в том, чтобы облить помоями ближнего и показать свою значимость и крутизну. Уроды моральные!».
Лязгнул тяжелый засов, клацнул замок, скрипнули петли. Дверь со скрипом отворилась и в темнице наступила тишина, но лишь на секунду.
— Я убью тебя, падла! — прорычал Держигурда, но тут же был успокоен сильнейшим ударом ногой ниже пояса. Он охнул и заскулил.
— Так ему! — обрадовалась Пехова. — Задрал уже своими песнями, горлопан.
— Дура! — рявкнула Герринг. — Очень интересный мужчина. Нам что, слушать твои побасенки про любовные похождения?
Анфиса огрызнулась, звякнув цепями.
— Конечно, он ведь через каждое слово твой силикон нахваливает!
— У меня все натуральное, ты, швабра!
— Иди на х…й, корова!
Только Низовская сидела в своем углу, сжавшись в комок, и громко всхлипывала. В полумраке никто не заметил злобной ухмылки неизвестного. Он прошел через темницу, сбросил на пол бездыханное тело и приковал его кандалами. Затем подхватил ведро, которое служило сортиром для плененных, и вышел, закрыв за собой дверь.
— Эй, ты кто? — Пехова потрогала ногой вновь прибывшего, которого оформили на постой рядом с ней. — Судя по анатомии, это мужчина. Ничёшный такой, я бы дала.
— Кто про что, а вшивый про баню, — прошипела Марья. — Никита, вам больно?
Держигурда с трудом разогнулся.
— Нет, бл…дь, мне приятно! Тебе бы ногой по эклеру звезданули! Вот тварь, все бубенцы отбил, сука. Убью!
— Я даже звон слышала! — загоготала Анфиса.
— Хватит ржать, лошадь! — крикнула Герринг. — У тебя совсем нет чувства сострадания?!
— У меня есть чувство, что скоро нам крышка, если мы отсюда не выберемся! — прорычал певец. — Маша, возлюбите ближнего своего. Может это у вас будет в последний раз…
— Ага, — хмыкнула Пехова, — и далеко не первый. А на счет любви волосатый прав. Надо подумать. Юля, ты как, участвуешь в групповушке?
Низовская вытерла слезы.
— Нет, я мужа люблю и есть хочу. Меня, наверное, уже ищут. Мою передачу ждут миллиона телезрителей!
— Ну и ходи как дура без подарков. Блин, кого же нам подселили?! — и Анфиса толкнула лежавшего рядом посильнее.
Тот заворочался, покряхтел и сел, схватившись руками за голову.
— Мне больше не наливать… А чего все голые?
Пехова заметно повеселела.
— Приветики. Добро пожаловать на вечеринку.
— Ни черта не помню. Ты чего без кокошника и лаптей? И где это мы?
Рычание Держигурды заставило Темнокова вздрогнуть.
— Нас похитили! Мне уже порядком настучали по причиндалам. Теперь твоя очередь.
— Какая нахер очередь?! — шоумен попытался встать, но тут же упал на пол, остановленный цепями. — А это что еще за ролевые игры?! Фиса, я не понял, че за ботва? Где мой секс?! Я на групповуху не подписывался. Этот волосатый вообще какой-то агрессивный. А этой сисястой я бы вдул. Извини, — Он посмотрел на Низовскую, — тебе ничего не светит.