Адам неподвижно лежал на земле. Она закрыла глаза перед тем, как ее бросили в фургон, как тряпичную куклу. Ее голова ударилась о другую дверь. Боль пронзила череп от затылка до глазных яблок, отрезвив ее, когда тошнота затопила желудок. Фургон тронулся, и кто-то заломил ей руки за спину и привязал к сиденью. Киран и Макс оба были связаны позади нее.
Она продолжала кричать, на случай, если Адам услышит ее, очнется и спасет.
— Заткнись, или тебе заткнут рот, — произнес кто-то низким грубым голосом.
Она замолчала. Кто-то накрыл ее голову матерчатым мешком. Джесс ничего не видела и теперь чувствовала, что не может дышать. Несколько мужчин заговорили на иностранном языке, вероятно, на русском. У нее чертовски болела голова. Ей следовало бы сесть с Картером, не обращая внимания на его обувной фетиш или остаться дома и планировать побег из Онеки.
***
Киран расслабил руки, чтобы его скрюченные плечи не свело судорогой. Тот, кто связал его, не оставил места, чтобы он мог освободить руки.
Как, черт возьми, все так быстро пошло наперекосяк?
Миссия состояла в том, чтобы забрать Марка Уэлда, офицера ЦРУ, в обмен на Макса Глазкова, толстого, ленивого русского оперативника, которому было все равно, на чьей стороне он работал, пока у него была еда и доступная женщина, остальное его не волновало. Марка поймали год назад, когда он сливал имена российских диссидентов, арестованных Кремлем, в западную прессу из своей квартиры в Москве. О его аресте не сообщалось в новостях, но правительство США предприняло огромные усилия, чтобы освободить его. К сожалению, Киран не заметил Марка в фургоне до того, как они накрыли его голову мешком. Однако он мельком увидел, как Рэд борется с одним из мужчин, занимавшихся обменом.
Не обмен. Похищение.
Киран успешно провел семь из таких операций. Эта стала бы его последней перед уходом на пенсию. Теперь он не только не смог вернуть американского офицера домой, но и вовлек в это дело невинную женщину и бармена, который, судя по всему, был серьезно ранен или мертв. Где, черт возьми, его группа поддержки? Они должны были следовать за ним в машине без опознавательных знаков, чтобы оказать если потребуется помощь. Миссия с той минуты, как Рэд вошла в бар, была безнадежно испорчена.
Один из мужчин окликнул Макса по-русски:
— С возвращением, Глазков. Ты готов снова начать работать, или тебе нужен еще один отпуск, пока мы исправим твои ошибки?
— Я тоже скучал по тебе, Козар, — Макс нервничал. Он ни в коем случае не хотел бы, чтобы его репатриировали из-за скандала. Если два правительства окажутся втянутыми в спор о правильном методе экстрадиции, Макс может только проиграть.
— Тебя допросят перед вылетом домой. Думаю, что твое время с нами закончилось. Ты знал, что твое кодовое имя «Бесполезный»?
Макс не ответил. Выход на пенсию для человека, который провел двадцать лет, внедряясь в каждый отдел крупного оборонного подрядчика, обычно включал деревянную шкатулку вместо золотых часов.
Киран не мог слышать Рэд и надеялся, что она сохранит спокойствие и будет молчать. У них не было реальной причины удерживать ее, но они не позволили бы ей уйти, если бы она узнала слишком много.
Он закрыл глаза и слушал, понимая все, что говорили мужчины по-русски, хотя никогда не делился своими знаниями языка ни с кем за пределами агентства. Даже его бывшая жена не замечала его способностей. Хранить секреты было его работой — и причиной, по которой он хотел ее оставить. Ложь уничтожала окружающих и пожирала его собственную душу. Если бы не люди, которым он помогал на этом пути, он бы уволился много лет назад.
К настоящему времени он узнал имена трех своих похитителей: Дмитриев, Козар и Тим, возможно, сокращение от Тимошкина. Водитель не произнес ни слова, и никто не заговорил с ним. Имя, которое он знал, это Дмитриев, блестящий убийца, обученный и принадлежащий ФСБ, группе контрразведки из Москвы. Никто не мог описать внешность этого человека. Никто никогда его не видел. Если он действительно был в фургоне, Макс — мертвец, и Киран с Рэд тоже могли скоро умереть.
Фургон некоторое время ехал по главному шоссе — Киран не был уверен, как долго, — затем свернул налево по грунтовой дороге. Когда он остановился, открылись три двери. Он услышал, как русские, включая Макса, вышли, закрыв за собой двери.
Он подождал несколько минут, а затем заговорил.
— С тобой все в порядке, Рыжая? — Он слышал ее медленное, неглубокое дыхание. — Рэд?
— Я в порядке, но Адам ранен. Действительно сильно. Это все моя вина. — Ее голос дрожал. — Может быть, он мертв.
— Даже небольшая рана на голове может сильно кровоточить. С ним все будет хорошо. Постарайся сохранять спокойствие. Они должны скоро понять, что ты не имеешь к этому никакого отношения. Они тебя отпустят.
Он надеялся.
— Кто они такие?
— Тебе не нужно ничего знать, кроме того, что им нужен Макс, а не ты.
— Почему они забрали тебя?
— Понятия не имею. — Он, честно говоря, не мог предположить, почему они схватили Рэд или его. Что-то должно было случиться с Марком, но до сих пор никто не упоминал имени Марка.
— Кто ты такой? — прошептала Рэд, прежде чем из ее горла вырвались короткие всхлипы.
— Киран Броуди. А ты?
— Джессика Вондер.
— Вондер? (с анг.яз. — чудо, диво)
— Да, это нелепая фамилия, но это все, что у меня осталось от моих родителей. — Она снова не выдержала, и ее дыхание стало прерываться, всхлипами и шмыганьем.
На секунду Киран изменил имя женщины на Джессику Броуди. Это была бы хорошая мысль, если бы они не были связаны и в нескольких секундах от встречи с убийцей.
Стоит сосредоточиться или они умрут. Рыдающая Джесс перед ним была обузой. Мужчины, которые похитили ее, скорее всего, застрелят Рэд, чтобы восстановить мир и покой. У Рэд — или, по крайней мере, у ее дерзкой личности из бара — было бы больше шансов выжить.
— Я не знаю. Мне кажется, это хорошая фамилия, — сказал он. — Конечно, тебе идет. С тех пор как мы встретились, я все время удивляюсь, почему ты так стремишься к саморазрушению.
Ее дрожащий голос успокоился.
— Саморазрушение?
— Бросаешься на Макса, когда он выглядит как серийный убийца. Тебе следовало сесть ко мне на колени. Я знаю, как обращаться с леди.
Она замолчала, но Киран слышал ее вздохи. Медленнее, стабильнее. Нужно зажечь огонь внутри нее, чтобы искоренить страх.
Он продолжил:
— Мне кажется, ты не думала, что такой парень, как я, заинтересуется кем-то вроде тебя.
— Такой парень, как ты? — Ее гнев усилился, и рыдания прекратились. — О чем ты говоришь?