Сегодня моим детям просто невозможно объяснить, что такое голод, бедность и нищета. Для нас в детстве кусочек сала был самым вкусным деликатесом.
Как видите, дорогой читатель, старт в моей жизни был не самым успешным.
Первой большой неудачей в жизни, моим поражением было обучение в школе. Я очень плохо учился. Меня выгоняли из двух школ. И мне с огромным трудом удалось закончить третью школу. Советская школа ненавидела меня, я ненавидел советскую школу. Сегодня прошло двадцать пять лет с того момента, как я еле-еле закончил школу. Но даже сегодня, когда я вспоминаю свои мучения в школе, именно мучения, у меня сжимается от боли сердце. Особенно болезненно и тяжело мне было в старших классах.
Я был высоким, симпатичным парнем. В четырнадцать - пятнадцать лет естественное желание любого юноши нравиться девушкам. В нашем 10«б» классе учились умные, яркие, красивые девчата. И представьте, дорогой читатель, как особо болезненно переносил я оценку моих умственных способностей и перспектив, которая постоянно звучала от учителей: «Довгань — ты дурак! Довгань — ты дебил! Ты позоришь наш класс! Таких, как ты, надо гнать из школы!». Лучше бы меня сто раз избили, чем постоянно слышать это в присутствии одноклассниц. Но еще большую боль я испытывал, приходя домой. Валентин, мой старший брат, учился отлично. Талантливый, трудолюбивый, умный парень. Я же домой приносил в дневнике только двойки. В лучшем случае удавалось по каким-то предметам получить тройку. Мой любящий отец — человек крутого нрава. Не в его характере было спокойно поговорить, объяснить. Он мог спокойно взять дневник, просмотреть мои оценки, двойки, в сердцах из самых лучших побуждений этим же дневником хорошенечко врезать по моей и так не очень умной голове. Побои — это еще полбеды. Самое страшное — это когда в тебя не верят твои же родители! Самое страшное, когда отец изо дня в день, конечно, в воспитательных целях, из добрых побуждений, постоянно мне говорил: «Вовка у нас совсем дурак. Нет, даже не дурак, а полудурок. У всех дети, как дети, у меня же сын — идиот».
Я рос затравленным волчонком. Меня постоянно унижали. Порой у меня было ощущение, что я нахожусь между молотом и наковальней. Приходя в школу, я слышал постоянные оскорбления: «Ты — дурак, ты — идиот!». Возвращаясь из школы домой, помимо побоев, я получал еще большую моральную боль. Когда тебя постоянно оскорбляет учитель — твой враг, — это полбеды. Но когда тебе твои же родители постоянно говорят, что ты идиот, что ты дурак, рано или поздно ты начинаешь в это верить. К боли привыкаешь, к унижениям тоже привыкаешь. Но самое страшное, когда ты действительно начинаешь верить в то, что ты умственно неполноценный. Самое страшное, когда ты убежден в том, что ты человек второго сорта. Это происходит постепенно, незаметно, — сила такого убеждения смертельна.
К четырнадцати годам я был абсолютно убежден, что я умственно неполноценный, я был абсолютно уверен, что я самый глупый человек на свете, я — ничтожество. Совершенно серьезно мне в голову периодически приходили мысли покончить жизнь самоубийством. Я постоянно задавал себе вопрос: «Зачем я живу? Чтобы злить своих учителей? Чтобы расстраивать родителей? Чтобы мучиться самому? Зачем нужна такая жизнь?».
Со временем я научился жить двойной жизнью. Мое сердце от бесконечной боли постепенно превратилось в каменную ракушку, внутри которой еще теплилась жизнь, — наивная, слабая мечта, слабый огонек надежды. Даже не надежды. Говорят, что надежда умирает последней, а моя надежда умерла уже давно. Я точно знал, что я неудачник, что я ничтожество, что я дурак. В народе есть такая мудрость: «Скажи человеку сто раз «свинья» — ион захрюкает». Так вот, мне тысячи-тысячи раз в детстве сказали, что я дурак и идиот. Как здесь не поверить?! Не было на земле ни одного человека, который бы хоть раз сказал: «Ты молодец! У тебя все получится! Я в тебя верю! Я тобой грожусь!». Вместо теплой поддержки я получал одни тумаки и унижения. Вот, наверное, почему сегодня, став успешным человеком, я всем людям не перестаю повторять: «Ты талантлив... Ты добьешься успеха... Ты молодец...». Вконец я возненавидел не только школу, не только книги, но и самого себя, я возненавидел жизнь.