Только вот если я припрусь на встречу с богом с мечом, то это будет… так себе. Вряд ли я смогу ему навредить, а выглядеть буду нелепо. Поэтому остается только поправить одежду, проверить кумихимо, который, само собой, никуда не делся и резко выдохнуть.
Ну, вперед, Аска Шре-Шенгай. У тебя теперь нет дороги назад. И рассчитывать можно только на свои силы.
Я покинула комнату, скользнула взглядом по посланнику. На этот раз другой мальчик, постарше и с лицом, будто его отправили в логово к тигрице, он ни за что не сдастся. Интересно, что там ему Даджат?
Эти мысли меня несколько развеселили.
— Я готова. Идем, — сказала невозмутимо.
Мой проводник поклонился и двинулся по темному коридору змеиного храма Камигахары. Здесь можно было мало что рассмотреть, однако удалось разглядеть: стены усыпаны древними кандзи, излучающими светло-зеленое магическое свечение, которое освещало наш путь.
По мере продвижения мы ощущали, как воздух становился все более тяжелым и наполненным странными запахами: одновременно сладкими и необъяснимыми. Ни цветы, ни специи, ни лакомства — что-то особенное. Я чувствовала, как сердце бьется в унисон с неслышным ритмом храма, словно в нем было где-то огромное сердце.
Наконец, после многих поворотов и спусков (я даже представить не могла, что здесь всё так запутано!). Мы добрались до конца очередного коридора, где нас ждали загадочные дверей, украшенные изысканными узорами, напоминающими сплетенных змей.
Я остановилась перед дверями, внимательно рассматривая их. За ними, вероятно, скрывался тот самый ход, который приведет к Ошаршу. Я повернулась к своему проводнику.
— Как ты думаешь, что нас ждет за этими дверями? — спросила я, сохраняя спокойствие, несмотря на возрастающее волнение.
Проводник явно не знал, что ответить. Конечно, не стоило его дразнить. Но я не могла отказать себе в удовольствии.
— За этими дверями таится сама древность, маленькая сестра, — послышался голос брата Гу за спиной. — Сила, способная изменить ход судьбы. Только вот, случится это или нет — зависит лишь от тебя.
Я обернулась и увидела, что он чрезвычайно серьёзно. Рядом стоял Даджат, пристально глядевший на меня, будто мог что-то прочесть на лице.
Я кивнула, зная, что мне необходимо быть готовой к любым испытаниям, которые могли поджидать за этими загадочными дверьми. Собрав волю в кулак, я улыбнулась, не желая показывать, что нервничаю:
— Пора. Я иду.
Они ничего не сказали. Мой юный проводник и вовсе сделал несколько шагов назад, словно пытался спрятаться за старшими.
— А как же пожелания доброго пути? — ехидно уточнила я. — Или хотя бы что-то подбадривающее?
Даджат улыбнулся. Широко и невозмутимо, словно у него каждый день ходят все на беседу с богом. В глазах же брата Гу появилось какое-то трудночитаемое выражение.
— Маленькая сестра, мы не озвучиваем никаких пожеланий, потому что нечто подобное говорят, когда неведомо: вернется человек или нет. Ты же… ты же обязательно вернешься.
Как ни странно, прозвучало достаточно тепло. Решив, что меня устраивает такой ответ, я кивнула и снова посмотрела на двери. Протянула руку, чтобы толкнуть створку, но потом передумала.
С пальцев сорвалась фиолетовая рёку, пронизанная золотыми всполохами. Под хлынувшей силой двери со стуком распахнулись. Хлынула тьма, заполняя всё вокруг. Ноздрей коснулся запах, горячий, мускусный, сухой. Так пахнут змеиные шкуры.
Я смело двинулась вперед, даже не подумав обернуться. У меня есть моя сила, воля и решительность. Я не буду прятаться и просить. Я пришла предлагать.
Понравится это Ошаршу или нет — другой вопрос. Но я не хочу показывать, что изначально считаю себя ниже. Как показала практика, Кодай-но сами назначили себя богами, ни с кем не посоветовавшись. Кто знает, какая история у Ошаршу? Где гарантия, что он не создал себя сам так же, как и Плетунья, Трёхрукий и Дайске-с-костылём?
Как бы там ни было, я обязательно это узнаю. Только вот… Все они подали прекрасный пример. Если ты не бог, то просто стань им.
Впрочем, шла я достаточно медленно, понимая, что нахожусь на незнакомой территории. Я спускались вниз, к подземным лабиринтам, скрытым под храмом Ошаршу. Крутая лестница, вырезанная из черного камня, вела в глубины земли, где темнота становилась плотной, как мрак самой Бездны Ёми.
Свет пурпурных фонарей, висящих на стенах, лишь едва проникал сквозь пелену мрака, создавая загадочные тени и отражения на стенах. В какой-то миг показалось, что за каждым моим шагом наблюдают духи всех жрецов, что когда-либо жили в храме.