— А как вы узнаете мессию, как отличите его от самозванца?
— Настоящий мессия обязательно возродит храм.
— А как же мечеть Аль-Акса и Купол Скалы? — спросил Томаш, переведя взгляд на мусульманские святыни за стеной. — Чтобы построить третий храм, придется уничтожить главные реликвии ислама и все вокруг них. Все мусульмане почитают Хаарам-Эль-Шариф. Что они скажут, если он будет разрушен?
— Господь и его посланник мессия позаботятся об этом.
Португалец скептически поморщился.
— Хотел бы я на это посмотреть, — пробормотал он. Хаим промолчал, и Томаш заговорил о другом. — Послушайте, вокруг так много гор, как вышло, что именно эта стала святыней и для христиан, и для мусульман, и для иудеев?
— Ответ на ваш вопрос коренится в истории этой земли. Римляне преследовали не только иудеев, но и христиан. Так продолжалось до IV века, когда император Константин принял крещение. Его мать императрица Елена приказала построить по всему Иерусалиму церкви в местах, связанных с Христом. Иерусалим обрел былое величие. В 614 году в Палестину вторглись персы и вместе с евреями устроили резню христиан. Римляне, точнее, уже византийцы вернулись в 628 году. В это же время пророк Магомет прибыл в Мекку, чтобы провозгласить появление новой религии. Спустя десять лет после смерти Магомета его последователь халиф Омар изгнал византийцев. Мусульмане почитают Ветхий завет и признают Авраама пророком, так что для них Иерусалим тоже священный город. Они верят, что Магомет вознесся на небо с камня, на котором Авраам готовил сына в жертву. Прогнав римлян, арабы построили на горе Мория две святыни, мечеть Аль-Аксу в 691 году и Купол Скалы в 705-м. Вместе они составляют Хаарам-Эль-Шариф. — Рука Хаима описала в воздухе дугу справа налево над стеной Плача и увенчанным солнечной короной Старым городом. — Иудеям и христианам было запрещено приближаться к горе Мория, но они по-прежнему могли жить в городе. Некоторое время все жили мирно, пока в XI веке политика мусульман не поменялась. Тогда-то все и началось. Они стали преследовать иноверцев. Христианская Европа ответила на притеснения крестовыми походами. Крестоносцы покорили Иерусалим и основали орден в честь храма, их еще называют тамплиерами. Захватив Хаарам-Эль-Шариф, христиане устроили в нем раскопки. Так нашли Ковчег Завета и чашу, из которой Иисус пил на тайной вечере и в которую собрали его кровь, когда он был распят.
— Святой Грааль.
— Именно. Есть версия, что там же находилась плащаница, которой обернули тело Христа. С тех пор гора Мория сделалась священной и для христиан.
Собеседники подошли к месту для молитвы. Перед ним размещался фонтанчик, в котором следовало омыть руки, дабы не осквернить святыню нечистым прикосновением. Мужчины и женщины молились порознь, разделенные мехицей. Все как один раскачивались из стороны в сторону, подчиняясь изматывающему монотонному ритму, и бормотали себе под нос, время от времени заглядывая в маленькие книжечки.
Израильтянин и португалец обошли площадь с севера, миновали Хашальшелет и Библиотеку Халиди, мрачноватое здание, в котором нашел последний приют жестокий эмир-татарин Барка-хан, и оказались на улице Давида. Было уже два пополудни, и они проголодались. Хаим повел гостя в уютный ресторанчик в тихом Еврейском квартале. Там они отведали хуммус из теста и мясного фарша, приправленный оливковым маслом с лимоном, и табуле, смесь из пшеничной каши, овощей, томатной пасты, лука и специй. На горячее заказали кебабы в пите; Хаим настойчиво рекомендовал «Кибуц Цора», но Томаш счел его слишком крепким и предпочел израильское пиво «Маккаби». Когда пришло время десерта, португалец смог отведать настоящей бахлавы с орешками в меду, Хаим отдал должное тягучей сладкой халве из зернышек сезама. Под занавес официант принес кацар, крепкий кофе в жестяных кружках.
После обеда Томаш и Хаим неторопливо прошлись по улице Давида, отделявшей армянский квартал от христианского; узкую улочку заполонили разномастные лавчонки, в которых торговали одеждой, коврами, деревянными статуэтками на религиозные темы и сувенирами: всем, что могло бы привлечь туристов и удовлетворить взыскательных и набожных паломников. Не дойдя совсем немного до монументальных врат Яффы и Цитадели, путники свернули на облюбованную ювелирами улицу Муристан и очутились в христианском квартале; дальше их путь лежал мимо неоготической церкви Спасителя, через шумный Сук-Эль-Даббага. Наконец впереди возникли очертания храма Гроба Господня. Какой-то араб предложил свои услуги в качестве гида, но Томаш, наслышанный о местной манере ведения дел, наотрез отказался.
Хаим и Норонья вошли под тяжелые своды, навалившиеся на мраморные колонны. Храм был выстроен на Лысой горе, там, где римляне распяли Христа. Форма горы определила его архитектуру. Латинская часовня стоит ровно на том месте, где палачи поднимали Иисуса на крест. Ниша в стене обозначает Stabat Mater, место, где, онемев от горя, застыла Богородица. Православная часовня располагается у подножия креста; в ее узкие стрельчатые окна виден голый, пологий склон.
Томаш подробно знал историю этого места, знал, что нет никаких данных, свидетельствующих о том, что Иисус Христос умер именно здесь, но тем не менее испытал сильное волнение. Он совсем не слушал рассказ своего вежливого гида о том, как в 325 году Константин созвал вселенский собор, чтобы обсудить природу Святой Троицы, как на соборе присутствовал патриарх Иерусалима епископ Макариос, который убедил мать императора Елену разыскать в Святой земле места, связанные с земной жизнью Христа. О том, как посланники императрицы якобы разыскали Вифлеемскую пещеру, где родился Иисус, и дом на Масличной горе в Иерусалиме, где он прощался с апостолами. И о том, как тогда же было решено, что Распятие имело место на северо-западе Старого города, на вершине Голгофы, иными словами Лысой горы. И как во времена Адриана там было воздвигнуто два языческих храма, которые Елена приказала снести. Она сама, наугад, выбрала место, где воздвигли крест. Гора Голгофа почти идеально подходит под описание из Евангелия: там говорится, что распятие произошло за древними городскими стенами, на голой горе с множеством пещер. Позднейшие археологические находки говорят в пользу этой версии.
Храм Гроба Господня представлял собой типичную романскую церковь, выстроенную прямо над пещерой, в которой после снятия с креста погребли Спасителя. Стены украшали барельефы на тему тайной вечери. Хаим как правоверный иудей не стал заходить в христианское святилище и предпочел остаться снаружи, чтобы полюбоваться Католиконом, покрывавшим центральный неф куполом, который православные считают центром мироздания. Томаш безропотно отстоял очередь и склонил голову, вступая под низкие своды. При виде простого надгробия его охватил трепет, в горле запершило, на глаза навернулись слезы, но сзади уже напирали другие паломники, и португалец вышел на свет, не пробыв в храме и минуты; израильтянин поджидал снаружи, поглядывая на часы.
— Уже половина пятого, — сообщил он. — Нам пора идти.
На этот раз Соломон Бен-Порат был не один, напротив него за столом сидел худощавый близорукий человек средних лет с длинной черной бородой клином, одетый в бекешу, традиционное хасидское облачение.
Заметив вновь прибывших, раввин с радушной улыбкой приподнялся из-за стола.
— Наконец-то! — воскликнул он. — Ma shlomcha? [88]
— Tov, [89]— отозвался Хаим.
— Проходите, проходите, — пригласил старик по-английски, приветливо махнув рукой. — Профессор Норонья, — он произнес это раскатисто, налегая на «р», так что получилось «Прррофессоррр Норррронья», — позвольте представить вам моего друга, раввина Авраама Гуревица.
Худощавый человек встал, чтобы поприветствовать Томаша и Хаима.
— Yom tov, [90]— сказал он, сложив ладони.
— Ребе Гуревиц любезно согласился нам помочь, — объяснил Соломон, поглаживая бороду. — Как я вам сказал, мне понадобилось проконсультироваться со специалистами. А ребе Гуревиц в свое время изучал рукописи Христофора Колумба, прежде всего дневник и пометки на полях Книги пророков, он знает ответы на вопросы, которые у меня вызвали затруднение.