По команде Грэма Филлис зависла над ближайшим здоровяком, заставив вытаращиться на него каждого не занятого боем человека на стене.
Центурион Джиральди выбрался на стену позади Бернарда и Грэма. Какое-то время он таращился на здоровяков, а потом выдохнул:
— Сэр? Нам бы стены побольше…
В этот миг шестеро здоровяков распахнули свои задранные вверх пасти и издали утробный рёв.
Вообще, их звук не был таким уж громким, но от него затряслись стены, и Амару пробрало до самых костей.
Мулы сделали очередной залп, устроив огненный ад вокруг ближайшего здоровяка.
Гигантская тварь никак не отреагировала. Она просто продолжала двигаться, огромная и неудержимая как ледник.
По мере того, как твари продвигались сквозь огонь, Амара заметила на их блестящих бронированных спинах уцепившихся богомолов и бегемотов, казавшихся маленькими как птички-паразиты на спинах гаргантов.
Амара наконец-то поняла, зачем понадобились эти создния.
Они должны были переть вперёд, тараня стены словно гнилые заборы.
А каждому, кто попытается их атаковать, придётся иметь дело с защитниками, которые передвигаются верхом на них.
Кто-то внезапно появился рядом, заставив Амару вздрогнуть, но это был Дорога, вернувшийся и пришедший к ним на стену.
Здоровенный марат спокойно и с интересом осмотрел стены, небо, поле битвы под стенами и происходящее перед ними.
Он также поглазел некоторое время на здоровяков, после чего скривился и сказал:
— Гхм.
Подумав немного, добавил:
— Большие.
— Кровавые вороны, — сказал Грэм. — Вороны. Кровавые. Вороны.
— Граф, у нас проблемы, — сказал Джиральди.
— Кровавые вороны!
Бернард кивнул:
— Похоже на то.
— Кровавые вороны — сказал Грэм. — Кровавые, чтоб их, вороны.
Рука Джиральди сжала рукоять меча:
— Надо бы взять пару лучников и срелять по глазам. Вот только глаз у них нет.
— Мммммм, — сказал Бернард.
— Кровавые вороны, — сказал Грэм.
— Сэр? — спросил центурион. — Что делать-то будем?
— Мы будем соблюдать тишину, чтобы я мог подумать, — сказал Бернард.
Он уставился на приближающихся здоровяков. Те ревели почти безостановочно, и на стене понемногу стала расти паника.
Один из гаргантов, занервничав, издал собственный кашляющий вопль. Бернард раздражённо оглянулся через плечо — и тут его взгляд остановился на Дороге.
Он прищурился, и на его лице появилась волчья ухмылка:
— А нам и не нужны его глаза, — сказал Бернард. — Нам нужны его ноги.
Дорога взглянул на Бернарда и разразился жёстким лающим смехом, сильно напоминающим недавний — уж не Скорохода ли? — вопль гарганта.
Амара поглядела на Дорогу, недоуменно моргая, и наконец поняла.
Много лет назад, во времена первого пришествия ворда в эту самую долину, они обсуждали с Дорогой прошедший бой, пока марат ухаживал за огромными мягкими лапами своего гарганта.
— Ноги, — говорил Дорога. — Всегда нужно помогать ему заботиться о ногах. Ноги крайне важны, если ты такой здоровенный, как Скороход.
В этом был смысл. Эти твари, чем бы они ни были, должны быть невероятно тяжёлыми — и поддерживаться при этом сравнительно небольшими ногами.
Амара была уверена: нечто настолько огромное не может так вот запросто управляться со своим весом. Повреждение конечности вполне могло полностью обездвижить тварь.
Разумеется, тысячи воинов-богомолов, полноводной рекой струящиеся вокруг ног здоровяка — а иногда и под его ногами — делали эту цель весьма труднодостижимой.
Один из Высших Лордов с лёгкостью справился бы с этой задачей, но все они были заняты наверху, а заклинатели легиона уже почти полностью себя истощили.
Хотя…. Ранить здоровяков вовсе и не нужно.
Их нужно просто остановить до того, как они доберутся до стен и наделают в них проломов, в которые хлынет орда ворда, настигая отступающие легионы прежде, чем они достигнут Гаррисона.
— Бернард, — сказала Алера прерывающимся голосом. — Рива.
— Ха! — ответил Бернард и обернулся к Джиральди. — Центурион, сигнальные стрелы. Первая: вызов Лорда Ривы на доклад мне. Вторая: сбор здесь для всех инженеров.
Яркие сигнальные стрелы были видны за многие мили. Рива должен был получить послание мгновенно.
Чтобы добраться до линии фронта, ему понадобится некоторое время, и Амара вовсе не была уверена, что оно у них есть.
Ей казалось, что прошла целая вечность, и здоровяки стали намного ближе.
Воины-богомолы, казалось, совсем обезумели и вели себя так, словно здоровяки распространяли вокруг себя подавляющие психику волны.