Как только они появились в ее поле зрения, она открыла глаза. Ее губы искривились в улыбке, которая больше не выглядела имитацией.
В ней было столько боли, ненависти и злорадства, сколько Тави не выдел больше ни у кого.
— Отец, — сказала Королева. — Мама.
Спина Китаи слегка напряглась, но она не заговорила.
Двигаясь одновременно с Тави, она приземлилась на скалистой почве перед Королевой.
Они втроем образовали точки равностороннего треугольника, несколько секунд стояла жуткая тишина.
Тяжелые, холодные капли дождя падали на камни.
Они выдыхали с клубами пара.
— Вы пришли, чтобы убить меня, — сказала Королева Ворда, все еще улыбаясь. — Но вы не можете. Вы уже пытались. А в данный момент, уже не важно, какие силы вы сможете…
— Она тянет время, — сказал Тави и воспользовался заклинанием воздуха, чтобы ускорить свои движения. Когда он продолжил говорить, голос звучал странно растянутым и замедленным.
— Бей её, — сказал он и швырнул самый сильный шар огня, который только мог вызвать.
Королева начала отскакивать влево, но женщина-марат не нуждалась в указании Тави, чтобы начать атаку вместе с ним.
Королева врезалась в стену скалы, которую вызвала Китаи, окружая её.
Ворд пробилась сквозь препятствие, но сначала огненный шар Тави попал в нее, выбив из легких болезненный вопль.
От её крика земля задрожала и пошатнулась.
Тави с мечом в руке бросился вперед.
Королева направила на него пелену огня, но он снова поглотил пламя сталью своего клинка, который раскалился докрасна.
Стоя где-то за ними, Китаи превратила камень под ногами Королевы в нечто с консистенцией жидкой грязи.
Одна нога Королевы погрузилась в нее, пригвождая ее на месте.
Когда Тави приблизился, ее клинок взлетел и их мечи с визгом схлестнулись, дюжину раз за один удар сердца, буря искр заполнила воздух — такой густой, что Тави не видел летящую к нему ногу Королевы, пока не было слишком поздно.
Удар пришелся на середину груди и отбросил его метров на шесть, прямо на выступающие камни.
Он ударился о них головой, и отлетел на землю, его руки и ноги внезапно стали ватными.
Он не мог дышать. На нагрудной пластине его доспехов была глубокая вмятина.
Китаи налетела на Королеву размытым пятном сияющей кольчуги и влажных белых волос, неся по короткому мечу в каждой руке.
Она ворвалась в драку с неудержимой жестокостью и первобытными инстинктами, абсолютно не похожими на формальные тренировки Тави, но от этого не менее опасными.
Фиолетовые и изумрудные искры вспыхнули, когда меч женщины-Марата встретил меч Королевы.
— Это бесполезно, — сказала Королева спокойно, ее глаза горели когда она парировала и наносила удары, отбивая атаки Китаи. — Было уже слишком поздно, когда ты появилась. Убей меня сейчас — и Гарадос с Таной будут отпущены на волю. Ты думала, что Гай Секстус принес разрушение Алере? А ведь он высвободил только одну великую фурию. А у меня две, и более древние, менее укрощенные, чем та. Гарадос с Таной уничтожат все живое на половине континента. Фригия, Аквитания и Родес будут опустошены, так же, как и Гаррисон, и место сбора беженцев в нем, и племена варваров, выступивших против меня.
Китаи обнажила зубы в оскале, отступив назад на мгновение, — Лучше так, чем позволить тебе жить и объявить это все твоим.
— Это если бы у тебя был выбор, Мать.
— Я не твоя мать, — холодно и резко ответила Китаи. — Я никто тебе. Ты менее чем никто для меня. Ты сорняк, который нужно вырвать из земли и выбросить. Ты паразит, которого нужно полностью уничтожить. Ты бешеная собака, которую нужно пожалеть и прикончить. Покажи свой здравый смысл. Обнажи горло. Это будет быстро и без боли.
Королева вордов на секунду прикрыла глаза и вздрогнула от этих слов сильнее, чем от любого из ударов.
Но когда она снова их открыла, ее голос был спокойным, ужасающе безмятежным.
— Странно. Я как раз собиралась сказать то же тебе.
— Она сделала движение бедрами и легко вырвала ногу из земли, камень протестующе затрещал.
— Достаточно, — сказала она спокойно. — Мне стоило избавиться от вас обоих сразу. В воздухе появилось размытое пятно и они обе сошлись с фонтаном искр между звоном металла.
Тави стиснул зубы. Чувствительность начала возвращаться в его руки и ноги, но это был очень очень медленный процесс. Его голова отвратительно раскалывалась.
Так проблему не решить.