Мощный удар тьмы отбросил меня назад, врезав в каменную стену. Я застонал от боли, но воля к борьбе не была сломлена. Нет, меня так просто не возьмешь.
Сквозь пелену боли я увидел, как Тень Смерти вновь надвигается на меня, готовая поглотить.
Мне нужно было сражаться на ее поле.
Закричав, я сосредоточил всю свою магическую силу, чувствуя, как тьма внутри меня бурлит и рвется наружу.
Тень Смерти замерла, удивленная моим сопротивлением. Что, не ожидала, что я тоже могу создавать магию? Сейчас ты ее ощутишь в полной мере!
Я выплеснул тьму в ответ, создавая вихрь темной энергии, который столкнулся с тьмой Тени. Мне показалось это логичным. Сила против силы, тьма против тьмы.
Взрыв сотряс округу.
Но не причинил Тени ни малейшего повреждения.
«Значит клин клином вышибить не получится», — подумал я, поднимаясь на ноги.
Нужно было сохранять спокойствие и ясность рассудка, хотя легкая паника начинала подступать. Эмоции могут привести к ошибкам, которые будут стоить жизни.
Я увернулся от черного сгустка, который метнул в меня противник, мысленно провел быстрый анализ слабостей Тени. Она — тьма, отсутствие света. Тьма может быть рассеяна светом. Огонь, факелы, зеркала, отражающие солнечные лучи, могут дезориентировать и ослабить монстра. Значит нужно попытаться использовать что-то из огненной магии.
Вновь пришлось уворачиваться от твари. К тому же подтянулись гончие, которые тоже принесли немало хлопот.
К битве подключилась Лариель. Хоть она и не была боевым магом, но все же смогла создать воздушную преграду, которая оттеснила часть гончих, за что я мысленно поблагодарил девушку.
Но вот справиться с подступающими зомби она уже не смогла — не в силах была преодолеть страх.
Я бросил в мертвецов огненный шар и вновь сосредоточился на Тени Смерти.
Два горящих уголька глаза уставились на меня. Из глубины его существа раздается леденящий душу стон, словно эхо агонии тех, кто умер от пыток гончих. От одного только его вида можно было лишиться рассудка. Жуткая тварь.
Тень Смерти бесшумно скользнула ко мне.
Давящие удушливые эманации черной магии окутали меня, заставляя отступить. Такое ощущение, будто наступил в болото, кишащее пиявками и червями. Эту тварь нужно было уничтожать как можно скорее.
Сделав глубокий вдох и задержав дыхание, я рванул вперед, в лобовую атаку. Это было опасно, но только так можно было подобраться к противнику ближе. И нанести удар.
Прыжок. Кувырок. И я подскочил под брюхо монстра, по пути успев увернуться от атаки. А потом, выдохнув нужные слова заклятия, активизировал огненный меч и ударил им. Магическое лезвие прорезала черноту плоти монстра, и на меня уставилась пара сотен глаз. Я аж опешил от такого. Души всех тех мучеников, кого убили гончие, продолжали пребывать в этой твари, пусть и в состоянии «спячки».
И вдруг меня посетила мысль.
А что, если пробудить все эти души? Они выжаты, словно лимоны, но если вновь вдохнуть «сок» жизни, то возможно…
Я отскочил в сторону, сделал обманный маневр и принялся погружаться в себя, черпая из внутренних ресурсов силу. Ее потребовалось много — для каждой из души хотя бы капельку. Но замучено было столько много, что даже отдал я по капельке каждому, непременно высушил бы сам себя.
Поэтому пришлось ограничивать себя.
Задача была не такой сложно — по сути нужно было просто направить поток силы на монстра, чтобы напитать души. Но необходимо подстраховаться от того, чтобы Тень Смерти сама не начала питаться этой силой. Поэтому пришлось устанавливать несколько блокирующих узлов.
Я сосредоточился, ощущая, как энергия течет по моим венам, превращаясь в искры. Мои руки, загоревшись фиолетовым светом, вывели в воздухе сложную структуру. Она напоминала паутину, сплетенную из тончайших нитей, испускавших свет и тепло. Я вплетал в нее руны, которые, подобно музыкальным нотам, создавали мелодию освобождения.
С каждым начертанным символом, с каждой вплетеной нитью, конструкт становился все более реальным. Он вибрировал, наполняясь магией, и начал светиться — сначала слабым, почти незаметным светом, который постепенно перерос в мощный, яркий поток. Синий, как безграничный океан, он исходил из центра конструкции, словно сердце, бьющееся в ритме жизни.
Затем, по этому синему потоку, как по магистрали, потекли другие цвета. Желтый — как солнечные лучи, красный — как кровь жизни, зеленый — как пробуждающаяся природа. Они переплетались, образовывая вихрь цвета и света, который закручивался вокруг брюха чудовища.