— Ну что ж, хозяин — барин. Погнали, что ли? — Подморгнув лихоманке, первой встала на тропу.
В полной мере свойства светоча проявились где-то спустя час неспешного хода. До того момента мелкая живность с режущим ухо визгом разбегалась в разные стороны, а крупная — резко меняла направление, но как только броня усилила интенсивность серого свечения, теневой биом будто вымер.
Кусты ракит — и те старались прибрать иссушенные корявые ветки подальше, лишь бы ненароком не коснуться покрытия «Девы». Сухея держалась чуть позади, не пытаясь обогнать. Общались мысленно, не рискуя нарушать тишину.
Не то чтобы я опасалась агрессии тварей, они-то как раз не отсвечивали, просто ощущение было таким, будто в библиотеку попала. Хотелось присесть под кустик, подумать о вечном, преисполниться бесконечным, почувствовать себя частью великого да помереть тихонечко.
Лихоманка разъяснила, что таким образом реликтовое излучение угнетает разум. Мы как раз приближались к первому слою. Пространство давило на нервы, тени становились гуще и насыщенней. Полностью пропал звук, словно его выключили. Жухлая трава, чахлый кустарник, кособокие деревца остались позади. Бедный на минералы слой почвы и тот исчез, обнажив горбы неровных базальтовых плит.
Куда ни кинь взгляд, окрест минорная картина постапокалиптического мира: ни травинки, ни былинки, ни жучка, ни паучка. Тоска зелёная, глазу не за что зацепиться. Тени плотным туманом сновали под ногами, норовя подняться выше и лизнуть шершавыми языками открытые участки кожи.
Активировать защитную маску охоты не было. Хотелось принюхаться, пообтереться с новой средой, прочувствовать прикосновение реликта, а лихоманка так вообще дефилировала от бедра, сверкая оголёнными ляжками. Ей не привыкать, высший дух всё-таки. Мне её взъерошенный образ сбежавшей от инквизитора ведьмы чертовски импонирует. Выглядит аутентично, разве что метлы не хватает.
Когда Сухея заикнулась, что путь неблизкий, думать не думала, что вояж по долине теней затянется на сутки, и это несмотря на светоч, который указывал единственно верное направление и не давал сойти с тропы. Не будь артефакта, блукать нам неделю, а то и больше. Не представляю, что бы я делала одна, подумать страшно.
Лихоманка болтала без умолку, повествуя о нелёгкой жизни, курьёзах, весёлых моментах, и просто травила божественные байки, чем отвлекала меня от вечного с бесконечным.
За сутки мытарств поняла одно: живым тут не рады. И даже альтернативно живым долго в реликте находиться не рекомендуется. Собственная тень стала короче и жиже, что ли. На глазах творилось то, о чём предупреждала Сухея, и даже свойства артефакта не могли полностью нивелировать пагубное воздействие излучения.
Вовремя сакральную жертву принесла, ничего не скажешь! Хоть вышло экспромтом, зато профит налицо. Без подгона первостихий мёртвые земли без потерь не пройти. Сколько бы я тут мыкалась? Четвёртый уровень показал, что лёгкой прогулки по царству мёртвых не будет. И на что Морана надеялась, обрекая верховную жрицу на смерть?
Нет, я не в претензии. Ведь получила больше, чем могла себе представить. Пройдут годы, прежде чем потенциал раскроется полностью, но тех сил, что текут в жилах на данный момент, с лихвой хватает для осознания себя сверхчеловеком.
На втором слое светоч вспыхнул ещё ярче, если можно так назвать коротковолновые серые пучки. Никакого света в принципе не было, зато пепельная хмарь, пульсирующая по центру горельефа, прекрасно разгоняла набивших оскомину теневых призраков.
Сухея поведала, что с десяток таких прилипал способны за пять минут осушить досуха средней руки зверобога, а бога места выпьют за пару секунд. Оттого и нет желающих без нужды соваться в славянский ад.
Ну а нам, кабанам, что с гуся вода. Чувствую себя, конечно, паршиво, будто с великого похмелья. Во рту — сушняк, в башке стрекочут вертолёты, мотает из стороны в сторону, на каждом шагу запинаюсь, а лихоманке ничего — бодрячком. Топает себе потихоньку, песенку под нос про злых волков и барашку гундосит, а у меня в голове диссонанс. Младшей сущности двадцать веков, а подкована в современных реалиях не хуже восемнадцатилетней меня.
По прошлой жизни я свыклась, что с богами общаются молитвами, а в этом мире как-то всё по-простому — можно сказать, по-русски. Взять Морану: не последняя богиня, а ничто человеческое не чуждо.
Отвлеклась на думки и не заметила, как вляпались в третий слой. Именно вляпались. Тени сгустились до консистенции киселя. Даже со светочем идти было крайне трудно. Приходилось продираться сквозь препоны, проталкивая тело вперёд.